Стремительный уход американских военных из Афганистана, моментальная самоликвидация проамериканского режима, серия взрывов в кабульском аэропорту представляются звеньями одной цепи – операции по внесению хаоса в пространство, насыщенное зонами высокой геополитической напряжённости. Напомним: Афганистан граничит с Китаем, Индией (Джамму и Кашмир), Пакистаном, Ираном, а также с тремя республиками бывшей Советской Средней Азии.
Американские СМИ сравнили взрывы в аэропорту Кабула с гибелью в Бенгази 11 сентября 2012 года при странных обстоятельствах американского посла в Ливии Криса Стивенса. Смерть посла стала «оправданием» ухода американцев из Ливии вопреки требованиям «ястребов». Во главе «ястребов» стояла тогда госсекретарь Хиллари Клинтон.
История повторилась восемь лет спустя, когда архитектор военной стратегии США в Ираке, главный редактор портала Critical Threats (рупор военной разведки) Фред Каган яростно требовал «продлить афганскую миссию». После взрывов в кабульском аэропорту голоса желающих воевать до победного конца умолкли.
Сложнее понять, почему уход американских военных из Афганистана сопровождался такими многочисленными жертвами. Можно предположить, что «эффект жертв» должен был ускорить перенос центра тяжести американских операций в этом регионе с американских войск на «прокси».
К числу выигравших от прихода к власти талибов (организация запрещена в РФ) относится Пакистан. «Захват Кабула талибами можно рассматривать как успех долгосрочной стратегии, принятой военной верхушкой Пакистана», – пишет The Hindu. Целью Исламабада, по мнению этой газеты, является контроль «стратегической глубины» (strategic depth) от так называемой линии Дюранда в Афганистане до «исламского пространства» в индийском штате Джамму и Кашмир. По мнению этой индийской газеты, пакистанская армия и Межведомственная разведка (ISI) превратили талибов в эффективную военную силу. Примечательно, что уже через день после вступления талибов в Кабул премьер-министр Пакистана Имран Хан сказал, что приветствует афганцев, рвущих «оковы рабства».
Выиграли от прихода к власти талибов Турция и Катар. Безопасность в кабульском аэропорту будет теперь обеспечивать турецкая ЧВК. Других иностранных военных на территории Афганистана не будет. Работой аэропорта будут управлять те же Турция и Катар.
Известный американский публицист, автор книг «Месть географии» и «Муссон» Роберт Д. Каплан оправдывает уход США из Афганистана тем, что происходящее там с геополитической точки зрения малозначимо. Каплан убеждает, что «сейчас США надежно контролируют геополитическую арену, что бы там ни пытались говорить и делать Китай и прочие».
Однако Джефф Хадсон, в свое время возглавлявший афганский филиал USAID, указывает на опасность захвата талибами Афганистана, который является историческим центром исторической области Большой Хорасан (она включает части территорий Ирана, Афганистана, Узбекистана, Таджикистана и Туркмении). Уже ряд лет боевики запрещённого в России «Вилайета Хорасан» создают там центр «глобального исламского халифата».
Хадсон пишет, что с возвращением талибов к власти в Афганистане наступает более опасная фаза регионального конфликта, так как талибы «после 20 лет боевых действий стали злее, жестче, фанатичнее и опытнее, чем поколение назад…». Он предсказывает экспансию джихада на шесть соседних с Афганистаном стран (исторический Большой Хорасан) «от Ирана до Киргизии».
Старший научный сотрудник израильского Центра стратегических исследований Бегина – Садата при университете Бар-Илан генерал-майор Гершон Хакоен подчёркивает, что «победа талибов – это победа веры», что может вдохновить исламистов всего мира: «Эти события вливают новую кровь в артерии джихада, и результаты видны повсюду».
Израильский военный аналитик Мартин ван Кревельд считает, что в условиях подъёма фанатичных религиозных движений прямые военные действия против таких боевиков неэффективны. В своей статье под названием Killing insurgents drives the Darwinian ratchet & making them more effective (Убийства боевиков запускают храповик Дарвина и делают их более эффективными) он проводит аналогию исламского джихада с процессами эволюции в живой природе.
Храповик Дарвина (зубчатое колесо, которое крутится только в одну сторону) в трактовке ван Кревельда запускает механизм неконтролируемого размножения боевиков; на место погибших фанатиков приходят тысячи новых.
Отметим, что армянский военный аналитик Рачья Арзуманян рассматривает все эти процессы как две части единой «Большой стратегии Запада» – джихада и «пандемии»: «Джихадисты и джихад XXI века – иррегулярный инструмент глобального проектирования центров силы. Причем инструмент не хирургический, а "массового поражения", более эффективный, чем ядерное оружие. Цель – деконструкция ряда существующих центров силы и создание нового миропорядка. В этом смысле джихад дополняет Ковид – другой иррегулярный инструмент массового поражения XXI века».
Заглавное фото: REUTERS
ФСК
