Одним из важнейших факторов, определяющих социокультурный облик человека, является его имущественное положение. Оно обуславливает его неформальный статус, возможности, степень лояльности по отношению к существующим общественным отношениям, мотивацию поступков, в какой- то мере - культурный облик и психологические особенности.
С назначением на должность гражданской службы канцелярский служитель или чиновник получал содержание, которое состояло из трёх элементов: 1) жалованье (основной элемент); 2) столовые деньги,
3) квартирные деньги или казённую квартиру. Некоторым чиновникам выплачивались деньги на канцелярские расходы, а также разъездные. Так, титулярный советник, пристав 3 стана Рогачёвского уезда Алексей Андреевич Демьянович в 1893 году получал в год: жалованья - 300 руб., столовых - 300 руб., разъездных - 230 руб., квартирных - 85 руб. 72 коп., на канцелярские расходы - 500 руб. Таким образом, его годовое содержание составило в общей сложности 1415 руб. 72 коп. [3].
Послужные формулярные списки содержали графу, в которой указывалось имущественное положение чиновника (наличие родовой или благоприобретённой собственности у него самого, родителей или жены).
Среди анализируемого круга чиновников Могилёвской губернии в 1881 - 1917 гг., судя по их послужным спискам, владельцы имений встречались крайне редко и их доля в течение рассматриваемого периода постепенно сокращалась. В частности, после изучения 45 формулярных списков представителей губернской администрации, составленных в 1880-е гг., имениями владели (или были детьми землевладельцев и могли рассчитывать на подобное наследство) 10 человек (22,2 %). Например, потомственный дворянин Павел Степанович Содзенто-Сголяцкий, который был в чине надворного советника и являлся старшим чиновником особых поручений при Могилёвском губернаторе имел 100 десятин земли в Чериковском уезде [1, л.23]. Коллежский секретарь Валерий Иванович Блохин имел 279 десятин наследственной земли в Калужской губернии, 308 десятин благоприобретённой земли в Чериковском уезде и 256 десятин в имении Курганово Климовичского уезда [2, л.18].
Анализ 60 формулярных списков, составленных в 1914 - 1918 гг. показал, что собственниками имений были лишь два чиновника (3,3 %). Следовательно, происходила профессионализация провинциального чиновничества, его среду всё больше пополняли лица, основным источником существования которых являлось жалованье.
Более распространённый вид собственности среди представителей местного бюрократического аппарата - домовладение. Например, деревянный дом в Могилёве значился в формуляре 1885 г. могилёвского губернского казначея, статского советника Александра Антоновича Кунцевича как благоприобретённая собственность [5, л. 67]. Родовой деревянный дом в Могилёве имел в 1916 г. другой представитель губернской администрации - секретарь Могилёвского Губернского Правления, надворный советник Николай Михайлович Полубинский [4, л. 88]. В послужном списке секретаря Могилёвского Губернского Статистического Комитета Ивана Ивановича Марченко в графе «Есть ли имение» значилось два благоприобретённых деревянных дома в Могилёве [4, л. 35].
В качестве имущественного положения чиновника учитывались владения его жены, если таковые имелись. У старшего делопроизводителя Могилёвского Губернского Правления, надворного советника Матвея Гринкевича в послужном списке имения и дома не значились, зато его жена, дочь коллежского секретаря, имела благоприобретённый деревянный дом с землёй в Могилёве [2, л. 13]. Можно предположить, что чиновник при покупке просто предпочёл оформить дом на свою жену. Повезло, в имущественном плане, чиновнику особых поручений Евграфу Михайловичу Павловскому, жена которого имела родовое имение. Правда, в формулярном списке почему-то не указана площадь данного имения [1, л. 12].
Изучая материальное положение провинциальных чиновников, следует также учитывать, что кроме постоянного содержания, в рассматриваемый период существовали ещё и дополнительные выплаты - к праздникам, в виде поощрений, помощи. Как следует из послужного списка Могилёвского губернского ветеринарного инспектора, статского советника Николая Васильевича Тележинского, ему в 1898 г. на основании статьи № 48 Положения об особых преимуществах гражданской службы в отдалённых местностях империи, а также в губерниях Царства Польского, назначено пособие на воспитание дочери Екатерины по 100 руб. в год, начиная с 25 августа 1900 г. В 1901 г. такое же пособие он стал получать и на вторую дочь Татьяну. [4, л.69-74]. На этом же основании 20 % надбавку к жалованью (104 руб.) получал в 1915 г. старший делопроизводитель Могилёвского Губернского Правления, надворный советник Иван Сергеевич Новицкий.
Существовала огромная разница в окладах высших и низших категорий гражданских служащих. Так Могилёвский губернатор Александр Иванович Пильц имел в год: жалованья - 5000 руб. (417 руб. в месяц), столовых - 5000 руб., всего - 10000 руб. [4, л.1-12]. Могилёвский вице-губернатор, князь Владимир Андреевич Друцкой-Сокольнинский жалованья получал 2250 руб. в год (188 руб. в месяц) и столовых 2250 руб. [4, л.13] В то время как канцелярский служащий, не имеющий чина, Константин Ганкевич получал в год всего лишь 60 руб. жалованья (5 руб. в месяц). Другой канцелярский служащий Александр Вербицкий, которому в 1914 г. было 25 лет, получал жалованья 240 руб. в год (20 руб. в месяц). Некоторые канцеляристы получали, как свидетельствуют их формуляры, «по трудам и заслугам». В формулярном списке 26-летнего служащего Павла Пуховского вообще было сказано, что он «определённого содержания не получает» [4]. Оклад не имеющего чина повышался лишь в том случае, если такой служащий занимал классную должность.
Чертой имущественного положения чиновников Могилёвской губернии, сближающей их в этом аспекте со всей российской бюрократией, было то, что здесь существовала ведомственная разница в размере окладов. Например, не имеющий чина бухгалтер Могилёвского Губернского Казначейства Лука Козлов получал содержания 800 руб. в год [6, л. 134], а чиновник особых поручений при могилёвском губернаторе, коллежский асессор, дворянского происхождения Евграф Михайлович Павловский получал 700 руб. в год. Достойным было содержание чиновников городских и уездных полицейских управлений. Так, у пристава 3 стана Оршанского уезда, коллежского асессора Фёдора Поклады в 1885 г. был неплохой оклад - 1100 руб., который состоял из собственно жалованья - 300 руб., столовых денег - 300 руб., а также Фёдор Григорьевич получал деньги на канцелярские расходы - 500 руб. [1, л. 55]. Следует отметить, что канцелярские деньги не были постоянной статьёй доходов государственных служащих, судя по тому, что формулярные списки редко о них упоминают. К тому же они были рассчитаны не на повышение материального положения чиновников, а в помощь выполнения их служебных обязанностей.
Конечно, указание размера жалованья само по себе не может сказать о материальном положении государственных служащих, необходимо учитывать прожиточный минимум.
В средней полосе России в 1903 г. 1 фунт сливочного масла стоил 30 коп., 100 яиц - 1 руб. 50 коп., 100 кочанов капусты - 6 руб., 100 огурцов - 20 коп., 1 пуд растительного масла - 4 руб. 40 коп., курица - 50 коп., утка - 90 коп., ведро картофеля - 40 коп. В Могилёве цены на некоторые продукты выглядели значительно ниже. В 1903 г. в губернском центре 1 пуд сахара обходился покупателям в 5 руб. 35 коп., ветчины - в 5 руб., колбасы - в 8 руб., одна каспийская сельдь тянула на 5-10 коп., а ведро картофеля на 5 коп. Костюм-тройка стоил 4 руб. 95 коп., серебряные часы - 4-12 руб., 100 папирос фабрики «Меркурий» в красивой упаковке - 30 коп. Знаменитую швейную машину «Зингер» продавали за 25 руб., а «любимец семьи» - граммофон стоил 36 руб. [7, с. 97-98].
Таким образом, имущественное положение могилёвских чиновников в рассматриваемый период определялось преимущественно их служебным жалованьем, которое дифференцировалось в зависимости от должности чиновника, учреждения и ведомственной подчинённости. Как видно из приведённых данных, мелкий чиновник, получавший в месяц 10 - 20 рублей вряд ли мог бы прокормить семью, именно поэтому он предпочитал сначала дослужиться хотя бы до первого классного чина и только потом вступать в брак. Как показывает анализ послужных формулярных списков за 1914 - 1917 гг., могилёвские чиновники активно обзаводились семьями в возрасте от 36 до 45 лет (77,8 % были женаты).
Литература
1.НИАБ. - Фонд 2001. - Оп.1. - Д. 1212. Формулярные списки чиновников канцелярии могилёвского губернатора за 1885 год. - 187 л.
2.НИАБ. - Фонд 2001. - Оп.1. - Д. 1222. Формулярные списки и ведомости о числе служащих в ведомстве МВД.
3.НИАБ. - Фонд 2001. - Оп.1. - Д. 1369. Формулярные списки и ведомости о служащих в Могилёвской губернии по ведомству МВД, представленных для рассмотрения к награде.
4.НИАБ. - Фонд 2003. - Оп. 1. - Д. 675. Формулярные списки членов и чиновников Могилёвского губернского правления 1914 - 1918. - 262 л.
5.НИАБ. - Фонд 2152. - Оп. 1. - Д. 8. Послужные и формулярные списки служащих Могилёвского казначейства с прошениями и бумагами, относящимися к служебной деятельности служащих казначейства за 1886 год. - 126 л.
6.НИАБ. - Фонд 2152. Оп.1. - Д. 12. Послужные и формулярные списки служащих Могилёвского губернского казначейства за 1889 год. - 136 л.
7.Сидоренко, Б.И. Жизненный уровень служащих губернского Могилёва в конце XIX - начале XX веков: заработная плата и цены / Б.И. Сидоренко // История, философия, политика, право: Научные труды преподавателей гуманитарных дисциплин / МГУП; БИП-Институт правоведения; под общ. ред. В.Д. Выборного, А.А. Скикевича. - Вып.1. - Могилёв, 2011. - С.95-98.
П.С. КурловЫ-Бяляуская г. Мшск, БДУ
А.Д. Кузьмин
г. Могилёв, МГУ им. А.А. Кулешова
