Среди них в древности и Средневековье встречались офицеры, амазонки, судьи и полубоги, а также маньяки с топором.
Дмитрий СажкоАвтор Лайфхакера
Избранное резюме.В 138 г. до н. э. император Ву издал указ, чтобы все люди, обладавшие «честностью, порядком, научными и литературными талантами или выдающейся силой», прислали ему свои рекомендации, чтобы он смог назначить себе чиновников на вакантные должности.Дунфан Шо решил, что такой шанс выпадает раз в жизни. Дело в том, что он был недоволен зарплатой: труд комедианта приносил ему ежегодно всего один мешок риса и немного мелочи, чего едва хватало, чтобы не протянуть ноги.Шут послал императору письмо, в котором без ложной скромности рассказал, что в 12 лет он якобы перечитал полное собрание сочинений Конфуция и выучил 440 000 слов, что, согласитесь, немало. В 15 стал искусным фехтовальщиком, в 16 выучился пению и истории.В 19 лет изучил труды мастеров Суня и Ву по военной науке и стал профессиональным пользователем барабана и гонга, а к 22 вырос до девяти футов трёх дюймов (это около 2,5 метров). А ещё имеет глаза как жемчужины, зубы как ракушки и обладает выдающимися храбростью, проворством, щепетильностью и верностью. Резюме заканчивалось клятвой, что Дунфана постигнет смерть, если он солгал. Император прочитал сообщение, расхохотался и решил, что такую интересную личность можно принять ко двору без собеседования. А если кандидат в чём-то покривил душой, так казнить его никогда не поздно.Став личным шутом самого императора, Дунфан Шо Манцянь прошёл путь от простого комедианта до премьер-министра. Он стал одним из влиятельнейших чиновников при дворе, советником монарха, ездил с дипломатическими миссиями и принимал участия в разборе судебных тяжб.А также был учёным, литературным критиком, писателем, поэтом и переводчиком. Он стал настолько известной личностью, что века спустя китайцы назвали его чжэсяном — что-то вроде полубога в даосизме. Неплохой карьерный рост для парня, который начал с зарплаты в один мешок риса.
3. Существовали женщины-шуты, и одна даже спасла от смерти целого короля
Мария Тюдор и её шутиха Джейн Фул (на заднем плане). Картина 1525 года неизвестного автора. Изображение: Wikimedia CommonsЕсли вы полагаете, что развлекать людей в Средневековье было сугубо мужской прерогативой, то ошибаетесь. Женщины тоже делали это, причём не хуже, а иногда и лучше представителей противоположного пола.Естественно, особенно охотно в шуты брали дам с некими физическими особенностями, которые в жестоком Средневековье считались забавными, — например, карликовостью или умственной отсталостью.Так, у Марии Тюдор в 1540-х годах были шутихи Джейн Фул и Лукреция Тамблер. Первая обладала каким-то ментальным недугом и ходила наголо выбритой — вещь для женщины в те времена весьма необычная. А вот Лукреция была здоровой женщиной и профессиональной артисткой. Она присматривала за Джейн, чтобы та не выкинула чего-нибудь, что не понравится королеве.Ещё одна интересная дама, отличившаяся на шутовском поприще — некая Матюрин де Валуа, она же Матюрин-Дура. Служила аж трём французским королям: Генриху III, Генриху IV и Людовику XIII последовательно. Прославилась тем, что носила костюм амазонки, доспехи, щит и деревянный меч. Несмотря на оскорбительное прозвище, отличалась здравомыслием и хорошим чувством юмора.Как-то раз на приёме Матюрин де Валуа встала рядом с какой-то придворной дамой. Та немедленно пожаловалась королю: «Мне не нравится, что какая-то дура стоит справа от меня!» Де Валуа немедленно обошла даму с другой стороны и, посмотрев направо, невозмутимо парировала: «Странно. А мне нормально». Де Валуа была известна не только своими шуточками, но и тем, что ни много ни мало спасла жизнь Генриху IV. Как-то в покои короля ворвался убийца-фанатик и попытался зарезать его. Величеству мог настать конец, но Матюрин подскочила к юноше и ударила его своим деревянным мечом по голове, дав королю время спастись.Фанатика четвертовали, а де Валуа осыпали почестями. Впрочем, спустя несколько лет короля таки зарезал другой фанатичный католик — Франсуа Равальяк. Видимо, судьба.
4. В Средневековье были шуты, специализирующиеся на метеоризме
Средневековые флатулисты (справа) на пиру. Гравюра Джона Деррика, 1581 год. Изображение: Public DomainБыл у короля Генриха II любимый шут по имени Джордж, известный также под творческими псевдонимами Роланд ле Фартер, Роланд ле Сарсер и Роланд ле Петур.Этого комедианта его величество безмерно ценил и осыпал всевозможными подарками. К примеру, он отдал Роланду поместье и деревню Хемингстон в Саффолке, а также около 100 акров сельскохозяйственных угодий.За что же Роланд удостоился таких милостей от монарха? Может, он был не только остроумным шутником, но и мудрым советником? Стал Генриху надёжным другом или спас его жизнь? Нет. Возможно, Роланд и имел много талантов, но история зафиксировала только один. Судя по записям в королевской книге феодальных должностей и владений Liber Feodorum, при дворе у Роланда ле Фартера была единственная обязанность. Раз в год на Рождество он исполнял перед королевской семьёй забавный танец, название которого с латыни переводилось как «Один прыжок, один свист и один акт выхода кишечных газов».Да, этому парню дали поместье и деревню в личное пользование за то, что он громко пускал ветры. А его прозвище — Фартер — означает, мягко говоря, «человек с метеоризмом».Роланд был не единственным подобным узким специалистом. У шутов, умеющих производить забавные звуки и даже музыкальные композиции задом, имелось даже специальное название — флатулисты. Эти ребята были чрезвычайно популярны, потому что человечество и в Средневековье ценило туалетный юмор.
5. Шут мог быть хладнокровным убийцей
Портрет Томаса Скелтона, написанный неизвестным автором между 1659 и 1665 гг. Изображение: University of BirminghamВозможно, вы считаете, что все шуты — ребята забавные и безобидные. Но среди них попадались и весьма мрачные личности, которые совершали тёмные дела. Естественно, с налётом чёрного юмора, как им и полагается.В середине XVI века в своем замке Манкастер на северном побережье Англии жил лорд Алан Пеннингтон. И нанял этот джентльмен себе шута по имени Томас Скелтон. Тот также взял на себя обязанности личного стюарда и учителя для его 14-летнего сына.А ещё у Пеннингтона была дочь Хелвайз. И эта молодая особа надумала переодеваться в оборванное платье, чтобы в ней не узнали леди, и ходить на свидания с Ричардом — местным плотником.Об этом случайно узнал жених девушки, некий дворянин по имени сэр Фердинанд, и задумал отомстить неверной. Он рассказал о случившемся Томасу Скелтону — возможно, надеялся, что шут передаст его слова отцу и опозорит девицу. Но у шута были свои способы решения проблем — тем более плотник был должен ему денег. Он втёрся в доверие к Ричарду, развлекая его бесконечными анекдотами, неприличными историями и фокусами, и напоил сидром, пока они сидели в мастерской.Когда собутыльник уже лыка не вязал, Скелтон сходил за топором, подкрался сзади, отрубил ему голову и закопал её в древесной стружке. Да ещё и обнёс дом жертвы, забрав все монеты, которые смог найти.Возможно, это преступление так и затерялось бы в истории, если бы Скелтон не начал хвастаться содеянным перед слугами Пеннингтона. Может быть, он был пьян или от природы не отличался осторожностью и здравомыслием. Или из-за профессиональной деформации не смог удержаться от хорошей шутки.Но, по всей видимости, Фердинанд и Алан Пеннингтоны не возражали против такого поступка: никакого наказания не последовало, а несчастную Хелвайз отправили в монастырь.Кстати, некоторые предполагают, что именно Томас Скелтон стал прообразом для шута из шекспировской трагедии «Король Лир».
Лайфхакер
