Проблема локализации первоначального места стоянки царских поездов в Могилеве волнует умы многих историков и краеведов уже не один год. Было высказано немало предположений, однако до сих пор нет единого мнения по этому поводу, так же как и убедительных доказательств в пользу одной из версий. В данной статье мы попытаемся проанализировать широко известные источники, а также ввести новые, чтобы в итоге разрешить споры по столь неоднозначному вопросу.
Как известно, 8 (21) августа 1915 года Верховный главнокомандующий Николай Николаевич со своим Штабом прибыл из Барановичей в Могилев. Уже на следующий день в Штабе стало известно о предстоящей смене Верховного, место которого собирался занять сам царь. Поскольку во время своих визитов в барановичскую Ставку император со Свитой проживал прямо в поезде, было решено подыскать для литерных поездов место стоянки в окрестностях Могилева. Могилевский вице-губернатор В.А. Друцкой-Соколинский впоследствии писал: «Первое время предполагалось, что Государь по приезде не будет переселяться в дом губернатора, как Великий Князь, а останется жить в поезде, откуда и будет выезжать ежедневно для работы в Штабе» [4, с. 40]. Чтобы лучше понять размах работ в Могилеве, кратко охарактеризуем мероприятия, проведенные для обустройства места стоянки царского поезда в барановичской Ставке. В сосновом лесу на территории расположения железнодорожной бригады были сделаны новые насыпи, по которым провели отдельную ветку с тремя тупиками для поездов. Между царским поездом, имевшем литерное обозначение «А» и поездом свиты «Б», стоял состав по их обслуживанию. Поезд с литерой «Б» был точной копией поезда Николая II, в котором перемещалась личная охрана императора во главе с жандармским полковником Спиридовичем. Интересной особенностью состава с литерой «Б» был последний вагон-гараж, внутри которого размещались автомобили, в том числе постоянно мелькающий на хрониках военного времени императорский дубль-фаэтон «Делоне-Бельвиль». По специальным сходням автомобили выкатывали на грунтовую дорогу, подведенную прямо к тупикам царских веток. Кроме того, был оборудован парк, установлены беседки и посажены клумбы с цветами. Место стоянки поезда обнесли деревянным забором. В Барановичи царь приезжал неоднократно, однако пробыл там не более двух месяцев за год войны.
По приказу Николая Николаевича в Могилеве развернулась активная подготовка к приезду императора. С принятием на себя обязанностей Верховного главнокомандующего, Николай II должен был находиться в Ставке большую часть своего времени. Учитывая данное обстоятельство, могилевские губернские власти старались создать максимально комфортные условия для его работы и отдыха, обустроив будущее место жительства императора, по крайней мере, не хуже чем в Барановичах. В.А. Друцкой-Соколинский в своих мемуарах писал: «Для устройства императорской ветки выбран был прелестный частновладельческий сосновый лесок, расположенный за товарной станцией в нескольких десятках саженей от тракта. Находясь в этом лесу, в тупике, императорский поезд не только имел все преимущества красивого, здорового и покойного местопребывания, но был также совершенно укрыт от нескромного взора немецких летчиков.
По приказанию Великого Князя Николая Николаевича срочно приступили к частичной вырубке леса, постройке железнодорожного тупика и соединительной ветки, связывающей этот тупик с главными путями станции Могилев, а также устройству электрического освещения путей, водопровода, канализации, провода телефона, телеграфа. […]
В кратчайший срок Пильцу (могилевский губернатор – прим. авт.) надлежало зашоссировать около двух верст главного тракта и именно от поворота свертка к императорской ветке до пассажирской станции, откуда уже имелось шоссе до самого города» [Друцк-Сокол, с. 40-41].
В мемуарах вице-губернатора упоминается товарная станция. Согласно копии плана «Расположение путей и зданий на станции II класса Могилев на Днепре», хранящегося в музее истории РУП «Могилевское отделение Белорусской железной дороги»,
(изображение 1)
здание товарной конторы со службами находилось в конце современной улицы Привокзальной за домом № 22 (здание Беларусбанка). Рядом с товарной станцией на плане обозначены открытая и крытая платформы, пакгауз для хранения товаров, вплотную примыкающие к путям. Современная улица Привокзальная служила для подъезда к товарной станции со стороны тракта. Сторожевой дом со службами привратника при товарном дворе стоял у перекрестка нынешних улиц Первомайской и Привокзальной, на участке дома № 30, а сама территория станции Могилев заканчивалась буквально в 20 метрах севернее, где был забор. Таким образом, если доверять воспоминаниям вице-губернатора, в пределах двух верст от здания вокзала по шоссе на Шклов (т.е. до переезда) находился сосновый лесок, в котором остановились царские поезда в августе 1915 года.
Подтверждением этого вывода служит запись в царском дневнике от 1 мая 1916 года: «В 3 часа отправился мимо прежней Ставки по большаку, вылез из мотора у первого ж. д. переезда, дошел до след[ующего] переезда и прошел по полотну до окопов справа и слева» [3, с. 584].
Официальный историограф Ставки генерал Дубенский место стоянки поезда описывал следующим образом: «В тот же день, в 10 часов вечера, Государь Император отбыл из Царского Села в действующую армию, а на следующий день, 23 августа, около 12 ч. дня, прибыл в Ставку Верховного Главнокомандующего. […] Государь в сопровождены небольшой свиты […], прибыв 23 августа в новую Ставку Верховного Главнокомандующего, в гор. Могилев, встречен был Великим Князем Николаем Николаевичем и чинами Штаба Верховного. Государь остался в поезде, который поместился в нескольких верстах от Могилева, на усадьбе одного из пригородных помещиков. Усадьба была красивая, здесь было много леса, фруктовый сад, но не было никаких построек. Государь и свита жили в поездах. От города до места Царской Ставки проходило шоссе, и по нем ежедневно Царские автомобили переносили Государя в Штаб Верховного, где Его Величество выслушивал доклады о ходе военных действий» [5, с. 15-16].
Сам император о прибытии в Ставку сделал следующую запись в дневнике: «Спал хорошо. Утро было дождливое: после полудня погода поправилась и стало совсем тепло. В 3.30 прибыл в свою Ставку в одной версте от гор. Могилева. Николаша ждал меня. Поговорив с ним, принял ген. Алексеева и первый его доклад. Все обошлось хорошо! Выпив чаю, пошел осматривать окружающую местность. Поезд стоит в небольшом густом лесу. Обедали в 7 1/2. Затем еще погулял, вечер был отличный» [3, с. 544].
К завтраку в царском поезде 24 августа был приглашен вице-губернатор Друцкой-Соколинский, благодаря которому сохранилось словесное описание места стоянки: «Ровно за 10 минут до назначенного часа мы подъехали к императорскому поезду. Автомобиль наш остановился в густом сосновом лесу, на большой площадке, густо посыпанной красноватым песком. Яркое осеннее солнце освещало блестящий лак вагонов, красную площадку и густой, окружающий этот уголок, высокий сосновый лес. Место для стоянки поезда выбрано было действительно прелестное: глубокая тишина разлита была кругом и даже густо населенный поезд не нарушал этого спокойствия. Крепкий запах сосны, разогретой солнцем, наполнял воздух. Среди деревьев леса там и тут виднелись серые охотничьи куртки дежурных чинов дворцовой охраны, вдоль поезда мерно шагал часовой железнодорожного батальона, а у ступенек вагона-столовой неподвижно, как два изваяния, стояли парные часовые собственного Его Величества конвоя» [4, с. 48].
В воспоминаниях протопресвитера военного и морского духовенства Георгия Шавельского, также находившегося в это время в Ставке, содержится фамилия владельца рощицы, в которой поставили царский поезд: «Высочайший поезд был подан по специально для него выстроенной ветке к даче Бекаревича, где, предполагалось, он будет оставаться» [10, с. 314]. Эта фамилия записана и в дневнике самого императора 9-го декабря 1916 года: «Такая же погода. Доклад окончился во время перед завтраком. Едучи с Алексеем к старой Ставке, остановились и зашли приложиться к здешней чудотворной иконе Божией Матери. Хорошо прогулялся по большаку, пока он играл в лесу дачи Бекаревича» [3, с. 615].
Бекаревичи – довольно распространенная в Могилевской губернии фамилия. В «Списке населенных мест Могилевской губернии» за 1910 год фамилия Бекаревич упоминается дважды. Усадьба Кошары Вейнянской волости в 5 верстах от Могилева принадлежала «чин. Бекаревичу», а хутор Иванов Полыковичской волости в 5 верстах от Могилева – почетному гражданину Бекаревичу. Вейнянская волость находилась на левом берегу Днепра, а вот Полыковичская – на обоих берегах реки к северу и востоку от Могилева. В нее входили следующие деревни: Полыковичи, Пашково, Печерск, Тарасовичи, Торчиловка, Ясное, Коробановка (так в оригинале – прим. авт.), Николаевка, Краснополье, Соломенка, Межегорье (Березовка), Мосток, Фойно и другие. Иванов хутор, как указано в источнике, располагался при реке Дубровенке, имел общую площадь 75,25 десятин, из них удобной земли 44,25 десятин и 35 десятин было занято лесом. На хуторе проживало 4 человека в 1 дворе [9, с. 13,15]. Однако генерал Дубенский писал, что в усадьбе «не было никаких построек».
В более раннем списке землевладельцев Могилевской губернии за 1882 год указана Бекаревич Ульяна Артемовна, вдова колежского секретаря (имя не уточняется), владевшая 141 десятиной земли в имении «Антополь или Комары» [6, с. 104-105]. На топографических картах XVIII – нач. XX вв. указанные названия обнаружить не удалось. Также нельзя сделать вывод, что Ульяна Артемовна и почетный гражданин Бекаревич владели одним и тем же участком земли, тем более что площадь их владений значительно отличается.
Прояснить ситуацию с местоположением дачи Бекаревича помогли воспоминания железнодорожника Соколова, записанные его внуком Юрием. Михаил Сидорович Соколов, 1894 г.р., уроженец д. Тарасовичи, работал в это время машинистом электростанции в депо. Насколько нам известно, данные воспоминания не публиковались и имеют известность лишь среди могилевских краеведов. Лучше всего проанализировать их частями. Наиболее важно упоминание места, где располагался тупик: «С переездом Ставки в Могилев царский поезд стоял в саду Бокаревича (территория современного ПТУ строителей)».
ПТУ строителей в наше время называется «Государственный профессиональный лицей №9 г. Могилева имени А.П. Старовойтова». На официальном сайте учебного заведения дана следующая информация: «1 ноября 1940 года была открыта Могилевская школа ФЗО №6, которая являлась предшественницей ПТУ-58 строителей. […] Школа была расположена в живописном уголке г. Могилева. Она была размещена в шести одноэтажных кирпичных корпусах, построенных в сосновом бору на окраине города по улице Первомайской, 152» (современная нумерация – прим. авт.). Указанные 6 корпусов отчетливо видны на немецкой аэрофотосъемке Могилева,
(изображение 2)
датируемой 08.07.1941 г. [1]. На сегодняшний день сохранилось только два из шести строений, они находятся за домом № 152/2.
И еще одна важная деталь, упомянутая в воспоминаниях Соколова: «Видел царя, когда он осматривал окопы в районе современного поселка Дачный, за бокаревичевым садом». Об окопах в районе бывшей Ставки Николай II несколько раз писал в своем дневнике. Например, 25-го мая 1916 года: «Днем совершил прогулку с Алекс[еем] и другими по большаку за Ставку. Гуляли и осматривали окопы. Два эшелона прошли мимо по пути на юг» [3, с. 589]. Согласно мнению многих могилевских краеведов в районе поселка Дачный находились окопы времен Первой мировой войны для обороны Ставки.
На трехверстной военно-топографической карте,
(изображение 3)
составленной в 1923 году по съемкам 1916 г. и рекогносцировке 1922 г. в интересующем нас месте обозначен лесной участок. Также на одной из открыток начала XX века,
(изображение 4)
левее здания вокзала виднеется лес, соответствующий по расположению участку на упомянутой карте. И наконец, данное место идеально подходит под описание Друцкого-Соколинского. Но на немецком аэрофотоснимке от 08.07.1941 г. на этом участке лес уже отсутствует.
Бо?льшая часть деревьев отсутствует и на плане г. Могилева 1934 г.,
(изображение 5)
хранящемся в Государственном архиве Могилевской области [2]. Поэтому на сайте лицея № 9 указана недостоверная информация: корпуса школы ФЗО № 6 были построены не в сосновом бору, а на месте соснового бора. Возможной причиной вырубки деревьев на данном участке можно назвать деятельность смолокуренного завода, обозначенного на плане южнее будущих корпусов школы.
Смолокурение – это технологический процесс разложения смолистой древесины (осмола) при нагревании без доступа воздуха, в результате которого получается скипидар, смола и древесный уголь. Сырьем для производства смолы служило смолье, которое получали от подсоченных деревьев и пней. Сосновая древесина в своем составе содержит от 5 до 10% смолы, что и делает данную породу хорошим сырьем для смолокурного промысла. При подсочке на сосне делали затес топором. После пяти лет подсочки смолистое дерево срубали, и смолье подвозили к месту смолокурения.
Данный план из ГАМО содержит косвенное, но достаточно убедительное подтверждение размещения здесь в 1915 году места стоянки царских поездов. Севернее смолокуренного завода нанесен объект, вытянутый с северо-запада на юго-восток, который согласно легенде является насыпью. Эта насыпь на плане располагается в пределах ограниченного точками участка (согласно легенде точками обозначены границы угодий), который ранее был занят деревьями. Территория западнее и северо-западнее насыпи в 1934 году была занята под пашню, что также обозначено на плане. На пашне направлением в сторону железнодорожного полотна пунктирными линиями нанесен еще один объект, сущность которого из легенды установить затруднительно. Однако если взглянуть на упомянутую выше немецкую аэрофотосъемку, то можно заметить нечеткую светлую полосу, отходящую от железнодорожного полотна южнее переезда. На пашне полоса раздваивается и просматривается очень слабо. Однако в месте, где заканчивается пашня, очертания крайней правой полосы становятся более четкими и выраженными, а затем она прекращается, упершись в один из корпусов школы.
Если сравнить фрагмент данной аэрофотосъемки с немецким аэрофотоснимком района, где располагалась Ставка в Барановичах,
(изображение 6)
можно отметить некоторое сходство. Во время Великой Отечественной войны на территории бывшей железнодорожной бригады в Барановичах также уже не существовало железнодорожных тупиков, использовавшихся для стоянки царских поездов в 1914-1915 годах. Однако с воздуха все еще были хорошо заметны остатки насыпей, на которых уже более 20 лет отсутствовали пути. Впоследствии барановичским краеведам удалось отыскать в российских архивах план Ставки с нанесенными на него тупиками царских веток, которые полностью совпали при наложении со светлыми полосами на аэрофотосъемке. В Могилеве процесс уничтожения насыпи на длительном участке был ускорен тем, что окрестные земли использовались под пашню. При этом нужно понимать, что существовало как минимум два тупика (второй для литерного поезда «Б»), а возможно даже три (по примеру Барановичей). Однако их точное расположение при имеющихся источниках установить практически невозможно.
С помощью графических редакторов в соответствующем масштабе был совмещен фрагмент плана Могилева 1934 года и фрагмент аэрофотоснимка 1941 года.
(изображение 7)
Удалось установить, что части насыпи с плана и аэрофотосъемки в целом совпадают. К 1941 году сохранился лишь небольшой ее фрагмент, но и он был частично уничтожен с южной стороны постройкой зданий школы ФЗО № 6. В связи с тем, что на аэрофотоснимке часть насыпи уже отсутствовала, было принято решение провести работу по совмещению вышеуказанного плана 1934 года с современным спутниковым снимком территории лицея № 9,
(изображение 8)
в результате которой стало возможным получить точное представление о размещении одного из тупиков.
В связи с отсутствием известных нам архивных карт или планов с нанесенной на них веткой, исходя лишь из плана Могилева 1934 года и немецкой аэрофотосъемки, можно сделать вывод, что к месту стоянки царских поездов пути подходили со стороны переезда, а не со стороны станции. Михаил Соколов в своих воспоминаниях об этом пишет следующее: «Ветка шла от моста в районе переезда». Переезд – это место одноуровневого пересечения железнодорожных путей и автомобильной дороги. В Могилеве название «переезд» прочно закрепилось за местом пересечением железной дороги и дороги на Шклов в районе конечной остановки троллейбуса № 4. За триста метров южнее есть небольшой путепровод (видимо его Соколов называет мостом), соединяющий переулок Ватутина и частный сектор западнее железнодорожного полотна. Надо полагать, ветка начиналась недалеко от переезда, постепенно заворачивая ближе к улице Первомайской и оканчиваясь на территории современного лицея № 9.
Предположение, что тупиковая ветка могла начинаться за путепроводом севернее Витебского тупика-Пашковской улицы и иметь направление на север-северо-восток, не только противоречит плану и аэрофотосъемке, но и вызывает сомнение в связи с достаточно сложным рельефом. Более того в этом месте расположен не переезд (на одном уровне с путями), как указывал Соколов, а путепровод.
Несколько дней царь жил в поезде на месте стоянки. Это хорошо видно из его дневниковых записей. Но уже 27 августа он переезжает в дом губернатора: «Решил переехать в Могилев на жительство, оно гораздо удобнее во всех отношениях. В 10 час. прибыл в губерн[аторский] дом и принял архиерея и духовенство, а затем всех старших должностных лиц. В 10 1/2 ч. был уже в штабе у Алексеева. Завтракал и обедал со всеми иностранными агентами, как было при Николаше» [3, с. 545].
В телеграмме из Ставки в Царское Село от 27 августа 1915 года Николай II называет причину переезда: «Лесок, в котором стоял наш поезд, очень уютен, но из за дождей там стало сыро, даже в вагонах; поэтому, чтоб быть поближе к моему штабу и жить в доме, я решил, что лучше и проще всего будет переехать в город» [7]. В письме императрице за этот же день указано: «Ввиду сырости в лесу, где стоял поезд, я поселился здесь в губернаторском доме. Штаб тут же, рядом, что еще удобнее. Все довольны этим переездом» [7].
Полковник Спиридович о переезде в Могилев пишет: «27-го августа Государь переехал жить в губернаторский дом, переехала и свита, перебрались и мы, жившие в поезде литера “В”» [8, с. 197]. Это свидетельство Спиридовича важно тем, что оба поезда практически опустели, необходимость в скрытной стоянке для их бывших обитателей отпала.
22 сентября Николай II уехал из Могилева в Царское Село: «К 4 1/2 ч. прибыл на станцию и отправился на север. Приятно было попасть снова в поезд» [3, с. 548]. Отъезд, таким образом, произошел со станции, а не с тупиковой ветки в лесу. Отметим, что под станцией, вероятнее всего, подразумевается не пассажирская платформа перед зданием вокзала, а весь комплекс зданий, сооружений, путей и платформ.
Сама стоянка поездов на даче Бекаревича использовалась только в 1915 году. Об этом свидетельствует запись от 12 октября 1916 года в дневнике Николая II: «В 2 1/2 заехали в Братский монастырь, поклонились иконе Богородицы и поехали к старой Ставке. Сделал прогулку с дочерьми, пока Аликс сидела в моторе, а Алексей играл в лесу, где стоял мой поезд в 1915 г.» [3, с. 607]. Вероятнее всего, уже сразу после переезда царя в дом губернатора в конце августа, поезда перегнали к военной платформе. Наиболее вероятной причиной полного прекращения использования ветки можно назвать бо?льшие удобства и преимущества, которые давала военная платформа как место стоянки и обслуживания составов.
Таким образом, несмотря на отсутствие плана с нанесенными путями, совокупность имеющихся в нашем распоряжении на сегодняшний момент источников достаточно убедительно указывает на то, что первоначальное место стоянки царских литерных поездов в августе 1915 года находилось на территории современного Государственного профессионального лицея № 9 г. Могилева имени А.П. Старовойтова. В результате работы по совмещению картографических документов, спутниковых и аэрофотоснимков было установлено точное местоположение одного из тупиков протяженностью около 230 метров.
(изображение 9)
ИСТОЧНИКИ
(C) Юрий Раемский
