Въ?здъ въ Могилевъ, открытіе нам?стничества и вступленіе въ должность.
Тако мн? шествующу, въ спокойствіи и тревог?, чрезъ разстояніе ста верстъ, напосл?докъ показались возвышенныя м?ста и зданія града Могилева. Уже великія каменныя новозд?ланныя врата, называемыя Быховскія, предстали, при конц? почтовой аллеи и при начал? города, моему взору; уже вм?стили они въ свои ст?ны про?зжавшую мою колесницу, произвели съ нею глухой стукъ и открыли улицу. Уже я почти забылъ горестное приключеніе утки, и начиналъ мечтать, что я древній римлянинъ, которому, при въ?зд? въ Римъ, позволенъ, по крайней м?р?, «малой тріумфъ», хотя, въ досаду мн?, ни одинъ изъ проходящихъ по улицамъ не интересовался знать, существую-ли я на св?т?.
Я достигъ квартиры Луцевина. Онъ принялъ меня по-дружески; и мы вселились въ одну коморку, и составили одинъ столъ изъ двухъ половинъ.
Къ открытію нам?стничества собрано уже было въ городъ со всей губерніи шляхетство*). Уже вышелъ отъ государева нам?стника графа Чернышева церемоніалъ. Везд? его читали, и каждой день ожидали открытія нам?стничества, но не знали: когда?
Поелику и Луцевинъ былъ назначенъ по росписанію на протоколистскую ваканцію, въ нам?стническое же правленіе, то и ежедневной нашъ путь туда и оттуда былъ совм?стенъ**). Наша опрятность — ежели не больше что — привлекала намъ знакомство со многими, и мы старались показаться того достойными. Все въ город? шум?ло, многіе суетились и никто ничего не д?лалъ, выключивъ немногихъ, наприм?ръ:
Графъ Чернышевъ занимался трудомъ достойнымъ ц?ли великія государыни.
Генеральсъ-адъютантъ Вязмитиновъ старался неусыпно, и по служб? и безъ службы, угождать вспыльчивости графа и самонравію графини. И за этотъ трудъ и терп?ніе, никого они столько не гоняли какъ его; ни къ кому столько не им?ли дов?ренности, какъ къ нему; и ни въ кого столько влюблены не были, какъ въ него.
Г. Гамал?я, правитель канцеляріи по части гражданской, с?д?лъ непрерывно надъ бумагами и, будучи латинской граматикъ, старался не пропустить ни коммы, ни точки, ни запятой.
Секретарь Ключаревъ занимался усовершенствованіемъ наклонность свою къ театральному таланту, и часто являлся къ Вязмитинову на пробу.
Г. Нагаткинъ, генералъ-аудиторъ-лейтенантъ, не боялся крика и гн?ва ни графа, ни графини; везд? гд? хот?лъ шатался. У себя съ другими и самъ y другихъ об?дывалъ, ужинавалъ, a больше того пивалъ, и отрабатывалъ въ мигъ письменныя, по части воинской, д?ла; разговаривая и балагуря со вс?ми приходящими къ нему.
Дворянство же, исключая магнатовъ, разсыпавшись по корчмамъ, трактирамъ, ?ло, пило, гуляло и въ карты играло.
A прежней эпохи правитель канцеляріи Ал?евцевъ пилъ сидя дома.
Не будетъ лишнимъ, если я приведу себ? на память шалости сего не глупаго шалуна, бывшія во время управленія его губернаторскою канцеляріею. Онъ былъ охотникъ гулять, но пилъ мало, потому-что скоро обезсиливалъ отъ вина. Его, въ такихъ случаяхъ, сопровождало общество секретарей и другихъ, находившихся при канцеляріи, въ оберъ-офицерскихъ чинахъ. Проситель, на счетъ котораго желало сіе братство попировать, обыкновенно прив?тствовалъ: «зд?лайте меня счастливымъ». Ал?евцевъ другого вина на ту пору не пивалъ, кром? шампанскаго, тогда оно дешево было въ Могилев? — 1 р. 60 к. бутылка.
Гости не требовали меньше на столъ, какъ дюжинами бутылокъ, a смотря по важности д?ла и достатку просителя, особливо же просящагося въ таможню, ставился на столъ и ц?лой ящикъ. Употребленіе пробочника запрещалось; вм?сто того щеголяли искусствомъ отбивать горло отъ бутылки объ край стола, или объ столовую ножку; будеже бы отъ которой оно не ровно отбилось, или бутылка трескнула ниже горла, та выбрасывалась за окно и съ виномъ. Ал?евцевъ вид?лъ, что онъ для сего им?етъ въ секретаряхъ своихъ хорошихъ сотрудниковъ, a по служб? худыхъ помощниковъ... (въ семъ м?ст? надобно взять терп?ніе и ожидать развязки).
Могилевскій архіерей Георгій Конискій*), мужъ — ему тогда
*) Поправлено изъ «Конецкій». Кстати напомнимъ главн?йшіе факты изъ жизни этого зам?чательнаго іерарха русской церкви: Георгій Конискій р. 1717 г., обучался въ Кіевской академіи, гд? потомъ исправлялъ должность ректора и профессора богословія, будучи притомъ архимандритомъ Кіево-братскаго училищнаго монастыря. Въ 1755 г. посвященъ въ б?лорусскіе епископы. Въ 1757 г. онъ учредилъ въ Могилев? семинарію и тогда же завелъ при архіерейскомъ дом? типографію. Мужество и неутомимая энергія въ оборон? православія противъ латинской и уніатской церквей — стяжали Георгію Конискому славное имя въ л?тописяхъ Западной Россіи. Къ числу многихъ сочиненій, оставленныхъ посл? себя Конискимъ, относятъ и «Исторію Русовъ», которая однако, по нов?йшимъ розысканіямъ по сему предмету, оказывается не его пера, — Съ было за 60 л?тъ — изв?стной по своимъ достоинствамъ престолу и государству, при?зжаетъ къ губернатору Мих. Bac. Коховскому и говоритъ: «мой долгъ и самая сов?сть побудили меня при?хать къ вашему превосходительству. Ал?евцевъ заводитъ, пачеже и завелъ, масонію и продолжаетъ въ собраніи сей злокозненной секты ц?лыя ночи. Сіе не только соблазнительно для истинныхъ паствы моея христіянъ, но и для Ал?евцева, съ его посл?дователями, душепагубно. «Ни кто же, вжегъ св?тильникъ, поставляетъ его подъ спудомъ, но на св?щниц?, да входящіи видятъ св?тъ». Аще убо д?ла масоновъ непорочны, паче же и полезны, не подобаетъ крытися. Аще же укрываются нощію, убо являютъ, яко д?ла ихъ лукави суть. Сія вашему превосходительству открывая, прошу истребить зло въ самомъ его корн?. Аще ли же ни? я обовьязанъ буду донесть свят?йшему с?ноду».
Губернаторъ отв?чалъ: «Я никогда бы и не подумалъ, чтобы Ал?евцевъ способенъ былъ къ заведенію какой-либо секты. Мн? кажется, это не его д?ло. Мы это сейчасъ р?шимъ». — Позвоня въ колокольчикъ: —«Пошли Ал?евцева».
Ал?евцевъ является.
Губернат.: Какую ты заводишь масонію?
Архіерей: Я доноситель о вашихъ злокозненныхъ д?яніяхъ: но я вашъ и пастырь, сего ради не устыдитеся, ниже убойтеся, говорите правду.
Ал?евц. Да чего тутъ стыдиться? мн? н?тъ ничего легче, какъ говорить правду. Ваше преосвященство им?ете въ монастыр? пьяницъ? у меня ихъ въ канцеляріи хотя н?тъ, однако-жъ шалуновъ и самовольниковъ не меньше, которыхъ, иногда, и трудно*) различить и съ пьяницами. Ваше превосходительство — къ губернатору — по своему добродушію, ничьему свид?тельству и просьб? не охотники отказывать**), и над?лали столько секретарей и протоколистовъ, что y насъ ихъ полна канцелярія, a къ д?лу живой души н?тъ. Многіе изъ нихъ были-бы д?ловыми людьми, еслибъ не были такъ легко офицерами. Ваше превосход. часто гн?ваетесь, что канцелярія не усп?ваетъ исполнять вашихъ приказаній, и что часто въ ней разстроивается общій канцелярскій порядокъ. Я былъ-бы дурной челов?къ и худой правитель канцеляріи, если-бы не видалъ того же. Да что же мн? прикажете съ ними д?лать? Они слушаютъ меня только тогда, и подражаютъ мн? исправно, когда бываютъ со мною въ гостяхъ на пирушкахъ. A трудиться по должности и быть благодарными за полученные не по заслугамъ чины, д?ло для нихъ совс?мъ постороннее. Они ув?рены, что офицеръ т?лесно не наказывается; a имъ больше ничего и не надобно. Посадить его въ караульню? y него и квартира не лучше. На хл?бъ да на воду? y него еще желудокъ не исправился, какъ уже пора его выпустить къ работ?».
Архіер.: Вы жалуетесь на канцелярію, a васъ не о томъ спрашиваютъ.
Ал?евц.: Меня спрашиваютъ: какую я завожу масонію? — такую, чтобъ исправить шалуновъ. Когда они увяжутся за мною въ гости — къ чему никогда ихъ приглашать не нужно и отъучить нельзя — то я, заваливши имъ по н?скольку стакановъ вина, провозглашу: что «мы зд?сь вс? братья масоны, и вс? равны». Т?, которые поумн?е и знаютъ уже къ чему д?ло идетъ, закричатъ: «любезной братъ! прими отъ насъ лобзаніе», и шалуны то-же кричатъ, не зная къ чему д?ло идетъ, и вс? другъ-друга ц?луютъ. Между т?мъ, какъ продолжаютъ безперерывно во всю мочь: «любезный братъ, прими отъ насъ лобзаніе» шалуна уже разд?ли, и ему нашептываютъ: что по правиламъ масонства, надобно испытать его твердость духа, и кладутъ на скамейку: т?мъ для него хуже, если онъ не желаетъ. — Приготовленные два или четыре добрыхъ пука ельника, съ иглами, на подобіе банныхъ в?никовъ, только вдвое подольше*), гуляютъ по немъ, безъ препятствія рубашки, отъ плечь до поясницы, или и до подвязокъ, смотря по м?р? его благородныхъ поступокъ. Кричи благородной, сколько и какъ ему угодно, его никто не слышитъ, потому что вс? безпрерывно кричатъ: «любезный братъ: пріими отъ насъ лобзаніе». A другіе, сидя спокойно по м?стамъ, восп?ваютъ: «ельникъ, мой ельникъ, частой мой березникъ!» и проч. — простонародная п?сня. — По испытаніи такимъ образомъ твердости духа, братъ, путеводитель и наставникъ, нашептываетъ ему: что, — это есть масонской обрядъ исправленія нравовъ, и что посл? этаго надобно всегда быть опрятну, и заниматься такимъ трудомъ, за которой жалуютъ насъ въ оберъ-офицеры, и проч. Потомъ пьютъ вс?, за здоровье новопринятаго въ порядокъ брата, шампанскимъ виномъ, и онъ долженъ благодарить. Извольте ваше превосходительство переступить въ канцелярію, вы увидите с?дящихъ сряду трехъ молодыхъ людей, въ позументахъ, въ б?ль?, причосанныхъ и подъ пудрою. Они съ нед?лю не ходили въ канцелярію, a только показывались тамъ, куда меня попросятъ въ гости. Съ позавчерашняго вечера масонское просв?щеніе поставило ихъ въ настоящій порядокъ. Теперь они какъ макъ цв?тутъ. На будущую ночь, снова мн? приниматься за трудъ. Двухъ благородныхъ шалуновъ давно уже пора озарить св?томъ масонства. Кстати и окказія готова: торопецкой купецъ Хабаровъ, который, получа по насл?дству 5000 руб., почти вс?хъ ихъ просадилъ, добиваясь по разнымъ губерніямъ таможенныхъ м?стъ, и который, стоя y воротъ своей квартиры, проходу мн? не даетъ, прося зд?лать его счастливымъ. Пойдемъ къ нему, поможемъ ему добивать пять тысячь руб. Шампанское польется, и мы будемъ им?ть тамъ трехъ счастливыхъ. A ваше преосвященство, если сомн?ваетесь, извольте — хоть инкогнито — сами быть свид?телемъ. И вы увидите, что я вамъ не солгалъ».
Архіерей и губернаторъ во все время такого объясненія другъ на друга посматривали, потомъ потеряли важность, и ну хохотать. Потомъ архіерей, подавая руку Ал?евцеву, спрашиваетъ: «а чи не можно и мн? отправить къ вамъ съ пару моихъ монаховъ?»
Однакожъ губернаторъ, насм?явшись довольно, сказалъ: «Я ничего не знаю и знать не хочу. Ты самъ долженъ будешь отв?чать, не вм?шивая меня, ежели-бы что случилось съ тобою непріятное въ этихъ сумазбродныхъ д?йствіяхъ».
Сію сказку слыхалъ я отъ многихъ по открытіи уже нам?стничества; обстоятельн?е-же и в?рн?е, отъ порядочныхъ секретарей и другихъ чиновниковъ, которымъ и самимъ случалось п?ть, но не испытывать «ельникъ мой ельникъ» и проч. — Б?дной Ал?евцевъ пом?щенъ былъ въ казенную палату ассессоромъ. Его вс? почитали и желали им?ть въ немъ надобность; но онъ, будучи обезкураженъ незавидною для него ваканціею и находясь на свобод?, не могъ самъ собою управлять, пустился пить, отолст?лъ и вскор? умеръ.
Четвертаго числа іюня, 1778 года, былъ день открытія нам?стничества. Но никто этаго не предузнавалъ, даже до т?хъ поръ, пока въ назначенный по церемоніалу осьмой предъ полуднемъ часъ, на вс?хъ колокольняхъ зазвонили, по улицамъ забарабанили, на башн? магистратской затрубили, и все пришло въ движеніе.
Вс? чиновники приготовленныхъ къ открытію присутственныхъ м?стъ, со своими канцеляріями, и все знаменит?йшее дворянство собрались къ государеву нам?стнику въ большую залу, сколько ихъ могло вм?ститься. Протчіе по многочисленности были по другимъ комнатамъ, и даже на крыльц? и на площади остановились, къ чему сод?йствовала и прекрасная л?тняя погода.
Оттуда, въ предшествіи государева нам?стника, со штатомъ по достоинству генералъ-фельдмаршала, шли въ церковь, по отд?леніямъ каждое присутственное м?сто и каждой у?здъ, a по об?имъ сторонамъ шествія стояли полки въ ружь?.
Я не пощадилъ бы себя описаніемъ посл?довавшихъ за церемоніаломъ баловъ и маскарадовъ. Но церемоніалъ можно читать въ подлинник? подъ д?лами въ архивахъ генералъ-губернатора и губернатора того года, a на балахъ и маскерадахъ, каждому изв?стно ч?мъ занимаются. Разв? то только припомнить, что графъ самъ игралъ въ вистъ по десяти коп?екъ партію.
По прошествіи уже л?тъ около 12-ти отъ открытія нам?стничества, случилось мн? вид?ть и читать въ канцеляріи генералъ-губернатора Пассека книгу имянныхъ въ копіи повел?ній императрицы Екатерины Великія, къ б?лорусскому государеву нам?стнику графу 3. Г. Чернышеву, насыланныхъ съ самаго забранія Б?лоруссіи, по окончаніе бытности его б?лорусскимъ государевымъ нам?стникомъ. Книга сія дошла къ Пассеку сл?дующимъ порядкомъ: Пассекъ, по на?зд? своемъ на генералъ-губернаторство Б?лорусское, требовалъ отъ графа Чернышева — который былъ уже главнокомандующимъ въ Москв? — чрезъ нарочно-посланнаго вс?хъ имянныхъ повел?ній, дабы изъ оныхъ вид?ть и знать, по сему новоприобр?тенному краю, волю монаршую. Графъ ему отв?чалъ: что, «онъ, по вс?мъ имяннымъ повел?ніямъ давалъ свои предписанія б?лорусскимъ губернаторамъ, въ томъ числ? отчасти и ему Пассеку, сл?довательно, и можетъ онъ найти таковые въ канцеляріяхъ Могилевскаго и Полотскаго губернаторовъ; однакожъ, между т?мъ, сообщаетъ къ его превосходительству книгу въ переплет?, съ копіями вс?хъ имянныхъ повел?ній». Сія книга есть наилюбопытн?йшимъ памятникомъ и практическимъ образцомъ, для повел?вающихъ и исполняющихъ, и не меньше историческою истиною на б?лорусской край тогдашнихъ времянъ. Но съ нею случилось такъ, какъ иногда и съ людьми, которые не живутъ дома. По соединеніи 1797 г. Павломъ І-мъ Могилевской и Полотской губерніи, въ одну Б?лорусскую, то-есть въ одну Витебскую, истребована она губернаторомъ Жегулинымъ отъ Пассека въ Витебскъ, по сов?ту витебскаго главнаго суда 1-го департамента сов?тника Путимцова, которой прежде былъ, при Пассек?, секретаремъ. Жегулинъ ее получилъ; но куда она посл? того д?валась, неизв?стно. Н?тъ сомн?нія, что сего великаго патріота графа 3. Г. Чернышева собственной домовой архивъ наполненъ подобными бумагами, изъ которыхъ можно бы воспользоваться и собственною его исторіею, т?мъ съ большимъ удовольствіемъ, что она должна им?ть связь со внутренними и вн?шними государственными д?лами, a можетъ быть и съ семил?тнею въ Европ? войною, во время которой графъ былъ взятъ въ полонъ Фридрихомъ Великимъ. Но сей полезной архивъ, ежели не пожертвуетъ собою, по общему порядку вещей, огню или моли, то, можетъ быть, родитъ книгу въ такую пору, когда настоящія наши времяна, сод?лавшись глухою и темною стариною, не столько будутъ интересовать нашихъ потомковъ, сколько бы книга сія интересна была для насъ, которые счастливы были его знать, или служить подъ его начальствомъ.
Посл? первыхъ въ каждомъ присутственномъ м?ст? зас?даній, назначены графомъ и командированы отъ нам?стническаго правленія во вс? у?здные города чиновники, для открытія и въоныхъ присутственныхъ м?стъ, по новому учрежденію о губерніяхъ.
Мн? досталось ?хать, при сов?тник? нам?стническаго правленія Полянскомъ, въ города: Мстиславль и Климовичи.
По при?зд? въ оные, открыты нами присутственныя м?ста, съ наблюденіемъ при томъ церковныхъ, воинскихъ и гражданскихъ обрядовъ*). Во Мстиславл? угощаемы были мы и вся — какая была изъ дворянъ — публика, знатн?йшимъ тамошнимъ пом?щикомъ, войскимъ Иваномъ Голынскимъ. Онъ съ братомъ им?лъ тогда около 4,000 душъ. У него вид?лъ я въ покояхъ никогда немытой полъ, невытираныя стеклы, которыхъ время и нечистота столько закоптили, что на нихъ множество было разныхъ фигуръ, написанныхъ въ разныя времяна, по изволенію, пальцами, ногтями, спичками; иныя изъ сихъ фигуръ похожи были на китайскія литеры, на египетскіе іероглифы. Ежели въ самомъ д?л? были это они, то в?роятно писаны учеными іезуитами. Вм?сто стульевъ были скомеечки, съ дирками по средин?, одного колибра съ т?ми, какія въ его корчмахъ и мужичьихъ избахъ. Протчая мебель или утварь соотв?тствовала окнамъ, полу и скомейкамъ. Между множествомъ блюдъ кушанья, были и хорошія; но неопрятность везд? играла героическое лицо. При такомъ изобиліи и непорядк?, ласковость хозяйская къ шляхетству того у?зда подбита была гордою благосклонностью и снисхожденіемъ. A губернаторъ или генералъ-губернаторъ, — прим?тно было изъ мимоходныхъ его словъ — должны завис?ть отъ его повел?ній. Сов?тника же Полянскаго почиталъ онъ всеуниженн?йше, кланялся ему и искалъ его дружбы. У мстиславльскаго м?щанина Карпиловича приняты были чище.
Въ город? Климовичахъ угощены были т?мъ же Голынскимъ и т?мъ же порядкомъ, понеже онъ былъ и климовицкій пом?щикъ.
Везд?, въ про?здъ нашъ, ничего я не видалъ лутчаго, какъ дороги, мосты, почтовые домы, обмундированные почталіоны, лошади сытыя, упряжка прочная, и проч. Мой Полянскій часто повторялъ: «это прекрасно, и въ иностранныхъ государствахъ не лутче».
Онъ, про?зжая дорогою, не пропущалъ ни одного вида, никакой земли, л?са, деревни, дома, горы, болота, корчмы, и проч., о которыхъ бы не спросилъ y проходящихъ, про?зжающихъ, живущихъ, работающихъ: «Какъ сіи виды называются? Кому они принадлежатъ? Гд? пом?щикъ?» и проч. Мн? непонятно было, для чего онъ себя столько озабочиваетъ. По при?зд? же въ какой-нибудь пом?щичей домъ, въ которой бывалъ запрашиванъ, или въ городъ, или же при случайномъ свиданьи на почт? съ какимъ-либо б?лорусскимъ пом?щикомъ, онъ вступалъ въ разговоръ съ такимъ св?д?ніемъ о качеств? б?лорусскаго грунта земли, о хорошихъ видахъ ио самыхъ пом?щикахъ, имянуя ихъ по фамиліямъ, какъ будто онъ родился въ т?хъ м?стахъ, которыя про?зжалъ. Тутъ уже и мн? понятно стало, для чего онъ ничего того не пропускалъ безъ вопросовъ и зам?чанія, что съ нимъ встр?чалось. Я началъ понимать, что онъ все то прочиталъ, что вид?лъ.
Въ Кричев?, м?стечк?, пожалованномъ съ деревнями отъ императрицы князю Потемкину, осмотр?лъ вновь заведенные симъ княземъ заводы парусинные, канатные, винокуренные, кожевенные, и прочіе, бывшіе тогда подъ смотр?ніемъ и управленіемъ полковника Нефедьева.
Возвратясь въ Могилевъ, нашли въ нам?стническомъ правленіи и другихъ посыланныхъ чиновниковъ донесеніи, объ открытіи ими въ у?здныхъ городахъ присутственныхъ м?стъ, по образу учрежденія государыни императрицы. — Такимъ образомъ вся губернія воспріяла, въ шесть дней, новой видъ правленія премудраго, подъ которымъ об? б?лорусскія губерніи, такъ какъ и вся имперія, благоденствовали, покоились, торжествовали чрезъ вс? счастливые годы ея царствованія, исключая только частныхъ какихъ-нибудь непорядковъ, коими иногда отличались начальники губерній по недов?д?нію, или по употребленію во зло данной имъ власти; отчего, однакожъ, в?роятно нигд? и никакое правленіе свободно быть не можетъ. — Твердой любитель отечества и п?вецъ Екатерины II, кстати, сказалъ въ одномъ изв?стномъ изъ своихъ сочиненій:
A только иногда вельможи,
И такъ и сякъ нахмуря рожи,
Тузятъ иного.....
Впротчемъ, я такъ говорю, будучи чиновникъ подчиненной. Начальникъ же губерніи, можетъ-статься, съ б?льшимъ-бы основаніемъ заговорилъ: что, подчиненныхъ его можно-бы разд?лить на десять частей, a имянно: въ первыхъ восьми частяхъ: плуты, нев?жи, нерадивы, моты, слабы, несв?дущи, подлы, буяны; девятая часть — терпима, десятая — годится. Можетъ-быть, счетъ сей и не в?ренъ; но то в?рно, что я въ первыхъ девяти частяхъ не хот?лъ бы себя полагать*).
Итакъ, губернія окрыта. Каждой занялъ свое м?сто. Вновь выстроенныя каменныя присутственныя м?ста, чистотою своею и выгоднымъ расположеніемъ, облегчали должность трудящагося въ нихъ; по крайней м?р?, я такъ чувствовалъ. Каждой день, съ половины 12-го часа до половины 1-го по полудни — кром? субботы и воскресенья — на магистратской башн?, по заведенію и повел?нію графскому, на счетъ городскихъ доходовъ, играли на трубахъ и валторнахъ; a въ торжественные дни, и на другихъ при томъ инструментахъ**), что было знакомъ приближенія часовъ отдохновенія.
Графъ часто самъ присутствовалъ въ нам?стническомъ правленіи. Онъ, въ хорошую л?тнюю погоду, прихаживалъ п?шой, предшествуемъ штатомъ, по достоинству генералъ-фельдмаршала, и сопровождаемъ военными чиновниками и знатн?йшимъ шляхетствомъ губерніи, такожъ молодыми благородными людьми, какихъ каждому генералъ-губернатору и учрежденіемъ позволено им?ть при себ? по два съ каждаго у?зда.
Въ небольшомъ разстояніи, предъ крыльцомъ правленія, ожидали его придверники или швейцары: отъ нам?стническаго правленія, отъ трехъ палатъ, отъ сов?стнаго суда, отъ приказа общественнаго призр?нія, и отъ обоихъ департаментовъ верхняго земскаго суда по одному. Они были въ перев?сяхъ малиноваго цв?та, по мундиру синяго цв?та, и, держа предъ собою м?дныя булавы, предходили штату государева нам?стника до дверей нам?стническаго правленія, гд? графъ входилъ въ присутствіе, a протчіе вс? оставалися въ зал? и другихъ покояхъ. Равном?рно вс? швейцары обязаны были, въ небытность въ губерніи генералъ-губернатора, д?лать такую же почесть и губернатору. Предъ прочими же судьями шелъ только одинъ швейцаръ того м?ста, котораго былъ судья. И для того вс? швейцары обязаны были быть на большомъ нижнемъ крыльц? до т?хъ поръ, пока вс? судьи, каждой во свое м?сто, соберутся, и такимъ же образомъ предходить при выход? судей изъ присутствія. — Таковъ былъ заведенъ графомъ порядокъ, которой, сверхъ пристойнаго вида, внушалъ каждому зрителю: что, «это идетъ членъ присутственнаго м?ста»*).
Вм?ст? съ открытіемъ нам?стничества, открылось и несогласіе между генералъ-губернаторомъ графомъ Чернышевымъ и губернаторомъ Коховскимъ. Графъ былъ хотя челов?къ искренной и охочь д?лать добро, но былъ горячаго свойства и непоб?димой слуга и любитель своего отечества; a изъ сего драгоц?ннаго источника изливалось иногда то, что онъ, подъ образомъ службы, скажетъ и губернатору, какъ деньщику. Губернаторъ былъ скроменъ и чувствителенъ. Уже онъ пересталъ присутствовать, и послалъ къ императриц? просьбу о возвращеніи его къ воинской служб?.
Помню, какъ графъ, единожды, во время присутствія, послалъ изъ судейской камеры протоколиста Луцевина въ домъ къ губернатору, не уважая его бол?зни, спросить его о какихъ-то бумагахъ; но медицинскіе чины, сид?вшіе y дверей губернаторской спальни, посланнаго не допустили, говоря ему: что они им?ютъ долгъ донесть, чрезъ него, его сіятельству, что больной губернаторъ, не спавши ц?лую ночь, теперь только приуснулъ.
Графъ отъ?халъ во свое подмосковное влад?ніе, Ярополчь, a на м?сто Коховскаго, отправившагося въ члены въ военную коллегію, опред?ленъ въ губернаторы д?йствительный камеръ-геръ, генералъ-порутчикъ и кавалеръ Пассекъ. Мы скоро его увид?ли. Онъ былъ бояроватъ, представлялъ вельможу, но былъ въ долгахъ неоплатныхъ, въ разсужденіи своихъ доходовъ, и былъ такой же вояжиръ, какъ и сов?тникъ Полянскій. Они скоро свели дружбу. Связь ихъ т?мъ была кр?пче, что Полянскій им?лъ способность и не меньше того гор?лъ честолюбіемъ управлять, ежели не вс?мъ св?томъ, по крайней м?р? Могилевскою губерніею. A Пассекъ нич?мъ не хот?лъ заниматься, кром? картъ, лошадей, любовницы, побочнаго сына и титула губернаторскаго. И ч?мъ бол? они каждой своимъ склонностямъ угождали, т?мъ бол? другъ-другу нравились, потому что одинъ въ другомъ им?ли нужду. Итакъ, Пассекъ, желая пользоваться перем?ною воздуха, разъ?зжалъ, a Полянскій, схватилъ въ руки весло правленія. Вице-губернаторъ Воронинъ, сколько ни былъ неграмот?й, почувствовалъ оскорбленіе сп?си т?мъ, что вице-губернаторство его значило меньше сов?тничества. Онъ, не заводя ссоры съ губернаторомъ, попросился благоразумно въ отставку; a Полянскій, почитая его благоразуміе, помогъ ему, чрезъ генералъ-прокурора князя Вяземскаго — y котораго онъ былъ прежде секретаремъ — получить пенсіонъ по смерть.
На м?сто Воронина, присланъ, съ предс?дательскаго въ полотской гражданской палат? м?ста, статской сов?тникъ Николай Енгельгардтъ; мужъ ростомъ высокородный, собою видной, здоровой, брюнетъ; любящій до безумія собственную пользу; труду и должности, въ которую опред?ленъ, непримиримой врагъ. На пов?рку выходитъ, что Полянскій въ губерніи самой большой челов?къ, хотя ростомъ не выше двухъ аршинъ и 2-хъ вершковъ, съ коблуками и съ тогдашнимъ высокимъ тупеемъ, представляющимъ парусъ, или буфетныя ширмы.
