История Могилева. Эпоха динамичного созидания и несбывшихся надежд. XX век

В 1901 году Могилев вступил в ХХ век. Войны, революции, социалистические эксперименты, экономическая реконструкция, уничтожение храмов, научно-технический и культурный прогресс, самоотверженный труд, рост города, эпоха застоя, стремление к сохранению исторического наследия – всё это знаковые слова столетия общественно-политической и социально-экономической жизни Могилёва и могилевцев.

Город – это в первую очередь люди, которые в нем живут и придают ему неповторимый облик Могилевцы начала ХХ века выделялись в разных сферах человеческой деятельности. В городе родились в то время или жили известные и знаменитые ученые, писатели, художники, политики, революционеры, медики. Но не только они определяли облик и ауру Могилева. В значительно большей степени он был продуктом обывателя – человека, который трудился на его благо и, соответственно, для своей пользы.

«Старожилы не узнают Могилев!». Эту фразу можно часто встретить в могилевских изданиях начала ХХ века. В самом деле, люди, которые помнили дореформенный город с его Земскими судами, «лобным местом, на котором публично телесно наказывались преступники», с трудом узнавали места своего детства. Центр Приднепровского края быстро развивался.

По своему благоустройству и техническому состоянию Могилев стремился не отставать от других губернских городов Беларуси и России. В 1910-е годы город имел водопровод, телеграф, телефон, электрическое освещение. Не только извозчики, но и конка (трамвай на конной тяге), такси развозили пассажиров по городу.

В начале XX века попасть в город Могилев можно было через Покровское предместье. Проезжая по Старо-Черниговской улице и поднимаясь на Костерню, на Дворянскую улицу или вдоль пристани по подъему им. Петра I на Губернскую площадь к Ратуше, все равно не миновать было «Школища» – района компактного проживания могилевских евреев.

На Школище находилась древнейшая городская синагога, расписанная кистью прадеда М. Шагала, тут же среди значительного количества еврейских школ (молельных домов) размещалось высшее религиозное учебное заведение – ешибот. Именно эту синагогу в далеком 1645 году на праздник Рошга-Шана разгромил бургомистр Ребрович «со товарищи».

Сейчас со Школища на Губернаторскую (Гандлевую, Советскую) площадь попадали, поднимаясь по спуску имени Петра. На площади с XIII века располагались торговые ряды, в которых с конца XVI века многие лавки (магазины) принадлежали зажиточным купцам-евреям. Гандлевая площадь располагалась рядом со стенами Могилевского замка (теперь парк им. М. Горького). На площади находился символ городского  самоуправления - Ратуша, которая (каменная) была построена в XVII веке и была разрушена в одну из ночей 1957 года.

Рядом с ратушей, в начале Большой Садовой улицы, стояло и стоит сейчас здание бывшей Городской управы. На первом этаже здания размещался бакалейный магазин М. Иофе, а со двора –  склад табака Д. Певзнера.

Немного сохранилось в Могилеве старинных строений. И только по Ветреной – Большой Садовой (ныне Ленинской) по-прежнему гуляет ветер, обдувая фасады зданий, в которых до революции размещались знаменитые на весь город магазины: аптекарский А. Блоха, галантерейные Р. Лурье, Ш. Соринсона, М. Шендеровича, изделий из кожи Х. Ромбаха и Л. Шапиро, мануфактурные Е. Вильнера, Э. Певзнера, обувной Гинзбурга А. и др.

Прогуливаясь по улице и оглядывая витрины сегодня уже не существующих магазинов, доходили до великолепной брамы XVIII века Архиерейского дворца. А где-то рядом стоял дом, в котором жил С.Сагал, основатель могилевского такси (июль 1911 г.).

Далее приезжие выходили на современную ул. Болдина и перед ними открывалась панорама театрального сквера, который ранее назывался Муравьевским, – в честь губернатора, основавшего сквер в первой половине XIX века на месте городских оборонительных сооружений XVI – XVIII веков. В 1888 году на территории сквера был построен городской театр, который сегодня виднеется сквозь ветки редких деревьев.

В начале 20 века вокруг сквера вдоль улиц стояли 2 – 3-этажные каменные дома, в которых размещалось множество гостиниц: «Париж» (здание сохранилось по ул. Ленинской, 19), принадлежавшая Б. Ландау, «Тульская» (1867 г.), вошедшая в историю как первая в нашем сегодняшнем представлении гостиница города Могилева. Она принадлежала вначале Аранзону, а затем А. Гуревичу (угловой дом по ул. Комсомольской, 3 и ул. Ленинской, 21).

Напротив «Тульской» находилась прекрасная гостиница «Бристоль» с рестораном (училище культуры) в доме Этлингера, которая принадлежала Ривке Бреслау. Во время пребывания в Могилеве Ставки в гостинице жили представители союзных держав, офицеры же Ставки проживали в гостинице «Метрополь» – доме Грубина (здание сохранилось, угол ул. Первомайской и К. Либкнехта). В нем кроме гостиницы располагалась аптека Б. Мовшовича.

Напротив театра поражал красотой фасада дом-гостиница «Франция» Софьи Пассе. На месте сегодняшнего выставочного зала был дом Цейтлина. Он владел модно-галантерейным магазином и торговал обувью всемирно известной российско-американской фирмы «Треугольник». В его доме располагалась гостиница «Американская» Г. Модлина.

Наискосок от «Тульской» по ул. Дворянской (ныне Комсомольская) находился прославленный магазин братьев Л. и И. Берштейнов, в который любили заходить, бывая в Могилеве, Великие княжны, дочери императора Николая II. Далее по Дворянской в сохранившимся здании (ныне Беларусбанк) размещалось Еврейское медико-санитарное товарищество.

На углу Дворянской и Днепровского проспекта (сегодня ул. Первомайская) находился Дом дворянства, на первом этаже которого размещались магазины. Именно сюда спешил могилевец, чтобы приобрести граммофоны у Х. Лурье; он же предлагал и швейные машины. В этом угловом здании были магазин часов и ювелирный Л.Шефтеля, а вдоль проспекта бакалея Ф. Либермана.

На месте сегодняшних гастронома «Театрального» и ателье «Обновите» находились: в доме Каца – гостиница «Лондонская», в доме Бако – «Московская», Грубина – «Орловская», у Гинсбурга – «Эрмитаж». Напротив дом Вильнера (Первомайская,11), дом Минахера (Первомайская, 13), дом Лурье (Первомайская, 15), в котором располагалась ссудная касса и табачный магазин Р.Лившица, дом Идельсона (Первомайская, 17), в котором торговал сукном Марголин, дом Ханина (Первомайская, 19); а во дворе дома Соболевского находилась типография Е.Подземского (арендаторы Шифрин и Каган), в которой печатались книги на русском, польском, белорусском языках. Далее на углу – «Метрополь». Наискосок от нее по Днепровскому проспекту стоял первый в городе кинотеатр «Чары», построенный в 1909 году Гофманом (на его месте в 1930 г. построили кинотеатр «Чырвоная Зорка»). Первые показы кино в городе состоялись в 1903 г. Еще один кинотеатр, «Модерн», находился по Днепровскому проспекту недалеко от здания женской гимназии (ныне угол ул. Первомайской и пер. Т.Карпинской).  Напротив кинотеатра «Чары» был дом Граната, в котором  еще недавно функционировала всем известная столовая № 20. А до революции в этом здании был ювелирный магазин Ц.Моисеевой и магазин дамского платья А.Кагана.

В начале Пожарного переулка (теперь К.Либкнехта) сразу же за «Метрополем» находился дом Стаховского, затем Вильчинского, во дворе которого была типография И. Клаза; далее дом Гисина (К. Либкнехта, 7), в котором размещалась переплетная мастерская и чертежное бюро Я. Хаина. По нынешней ул. К. Либкнехта, 9 находится дом Кагана, представителя Российского общества страхования капиталов «Жизнь». В нем размещалась гостиница «Днепровская», жил могилевский живописец М. Воронов. Кстати, братья Каганы имели свой кожевенный завод на Луполово. Далее – дом Берлина (ул. К. Либкнехта, 11), затем дом Каца и Махавера (ул.К.Либкнехта, 15) с книжным магазином М. Шаина и галантерейным Г. Тиркельтауба. Находящийся за углом дом, в котором сегодня магазин «Пасад», тоже принадлежал Махаверу. На его первом этаже был обувной магазин хозяина дома и бакалейный – Б. Гуревича.

На Большой Садовой заметной популярностью пользовался дом Симховича (ул. Ленинская,27). Этот дом привлекал могилевцев колбасной торговлей Халипа и Симховича, багетами Р. Шика и В. Лурье; дамы спешили сюда за перчатками от М. Лившица. Торговали там фруктами, мебелью, работал популярный парикмахер И. Лившиц, а молодые девушки посещали расположенную в здании гимназию Романовской.

Интересовал горожан и гостей Могилева дом А. Магитсона (ул. Ленинская, 20), который содержал винно-гастрономический магазин, однако делил свои торговые площади с шикарным магазином музыкальных инструментов и нот А. Сыркина. Там же на 2 этаже размещалась большая общественная библиотека Ц. Сыркиной, а третий этаж был отдан под женскую гимназию Косович.

Дом по ул. Ленинской, 18 принадлежал Ландау, владельцу мануфактурной фирмы «Х.Л.Ландау», который занимался также отделкой дамских платьев и имел в своем доме свой писчебумажный магазин. Кроме него в здании торговал модной галантереей Л. Фельдман, а со двора можно было попасть в типографию Ш. Фридланда.

Сохранился дом Берштейна (ул. Ленинская, 16), далее следует современное строение, на месте которого стояли: дом К. Гофмана с колбасным магазином и мастерской мужского портного Г. Хайкина, дом Жуковского, дом Шафрая, дом Граната с магазинами книг и военно-офицерских вещей. Ближе к углу стоял дом Эдельмана с гостиницей «Петербургская», где находилась торговля мехами Б. Генькина, галантереей – Г. Ратнера; тут покупали корзины у Радштейна и Рейгина.

Безусловной известностью пользовался дом почетного гражданина Могилева Цукермана, который после пожара приобрел у городских властей бывший дворец католического архиепископа С. Богуша-Сестранцевича (конец XVIII века) и переоборудовал его в 50-х годах XIX века под синагогу. Здание сохранилось – улица Ленинская, 25. В этой синагоге молились могилевские евреи до 1929 г. Сегодня в здании находится спортивная школа [43]

В ХХ веке благоприятную роль для развития Могилёва играло наличие широкой сети транспортных артерий.

Городское и губернское руководство много раз лоббировало в вышестоящих инстанциях проекты проведения стратегических железнодорожных линий через наш город. В конце 1860-х годов судьба, кажется, улыбнулась Могилеву. Проект Московско-Варшавской дороги с линии Смоленск – Бобруйск (наличие крепости) – Брест был изменен в пользу Могилева (крупнейшего исторического и культурного центра Приднепровского края) и Минска. В Могилеве также предусматривалось соединение будущей Либава-Роменской дороги с Московско-Варшавской. Это автоматически превращало Могилев в один из крупнейших транспортных узлов Беларуси (с учетом роли Днепра и стратегической важности этих магистралей) и обеспечивало быстрый рост промышленного потенциала и населения города). В свою очередь, последнее, скорее всего, еще более начало б подпитывать амбиции приднепровского города на роль культурного, экономического, а теперь, возможно, и политического центра Беларуси… Однако все выгоды от этих проектов достались Минску. В 1870 г. в комитете железных дорог на-правление Либава-Роменской дороги было подкорректировано на Гомель – Бобруйск – Минск. Тогда же был изменен и проект Московско-Варшавской дороги в пользу линии Смоленск – Орша – Минск, что позволило сократить ее протяженность и расходы на строительство, да и удовлетворить интересы ряда влиятельных лиц столицы, которые имели свои владения в этих регионах. Минск стал транспортным сердцем Белорусского края, что много в чем предопределило его экономический подъем, а позже и статус столицы. [9]

По разным причинам не были реализованы и другие проекты 80 – 90-х гг. с уча-стием акционерных обществ. Государственные средства в конце XIX века шли пре-имущественно на строительство знаменитой Транссибирской магистрали. И только проект дороги, которая должна была соединить Санкт-Петербург с Киевом и Одессой, помог решить проблему. В 1900 г. Николай II утвердил положение о разрешении строительства железной дороги с Витебска до Жлобина. Ее строительство было завершено в 1904 году, а через Могилев она прошла в 1902 г. В этом же году из кирпича было построено здание железнодорожного вокзала. Участвуя в 2000 году в создании проектной документации на реставрацию и реконструкцию здания (автор исторической справки на здание вокзала И.А. Пушкин), историкам и архитекторам удалось запланировать и восстановить частично в первозданном облике стеклянную крышу здания вокзала.

Линия Кричев – Могилев – Осиповичи стала действовать только в годы советской власти. После появления железной дороги Могилев стал еще более интенсивно развиваться, выросла его территория за счет застройки пустырей и пашен вдоль Днепровского проспекта (ул. Первомайская). Та часть его, что вела к вокзалу, получила название «улица Вокзальная».

Транспортное значение Днепра хоть и уменьшилось, но и в начале ХХ века река по-прежнему оставалась экономической осью Могилевской губернии. Могилевский порт имел важную роль как в пассажирских, так и в товарных перевозках. С 1860 г. между Могилевом и Шкловом ходил пароход «Русалка» с двигателем мощностью 25 лошадиных сил. Еще более интенсивно осуществлялись связи с портами, которые находились ниже по Днепру, в том числе с Киевом. Например, в 1907 г. за навигацию, которая продолжалась с 30 марта по 26 октября, по Днепру в границах губернии было перевезено 56406 человек и 226457 пудов груза. Рейсы осуществляли 11 грузопассажирских пароходов.

Множество исторических, и не только (например, факт поимки форели в Днепре, возле моста,  в конце 40-х годов) событий связано с рекой в г. Могилеве в ХХ веке. Одно из наиболее существенных в начале столетия – перенесение святых мощей Преподобной Ефросиньи Полоцкой.

Перенесение святых мощей покровительницы белорусской земли из Киевских пещер в г. Полоцк состоялось в 1910 году. По пути рака с мощами на протяжении трех дней находилась в Могилеве. От Киева до Орши она перевозилась на пароходе по Днепру. В честь прибытия в наш город мощей Ефросиньи Полоцкой состоялись торжества, в которых приняло участие большое количество верующих как благородного, так и простого звания. К ним готовились все – священники, народ, правительство.

Утром 30 апреля 1910 г. три парохода (на одном находились мощи, два других исполняли функции сопровождения) ожидались в Могилеве. В тот день была солнечная погода. Базары, несмотря на торговый день, не работали. Городские улицы были заполнены богомольцами, которые прибыли на торжества.

Побережье Днепра было украшено флагами. Боковая аллея сада Дембовецкого (ныне часть Советской площади и парк им. М. Горького), также встречала флагами и столбами, украшенными еловыми ветками. На казенной пристани (ныне городской пляж) обращала на себя внимание богато украшенная арка с надписью «Гряди во славу Божию Преподобная Мати», гербом Могилевской губернии и государственными российскими флагами. Подобные арки находились и вдоль центральных улиц города. Особенно красиво были украшены Иосифский собор (не сохранился, ныне гостиница «Днепр»), дом губернатора и губернского правления.

Утренние поезда привезли в город новых богомольцев. На улицах появлялось все больше сельских священников, которые вместе с семьями прибыли из отдаленных уголков края, чтобы отдать дань уважения святыни Беларуси. В четырнадцать часов раздались звоны всех колоколов на храмах города – начались крестные ходы во главе со священниками в золотых одеяниях. Направлялись они к Братскому Богоявленскому монастырю (не сохранился).

Через полчаса навстречу святыни к пристани вышел епископ Стефан, священники и народ.

Точно в три часа дня к пристани приблизился казенный пароход «Головачев» со святыми мощами. Его встречали звуки хора. Под звон колоколов и музыку военного оркестра рака со святыми мощами была снесена на землю Могилева. На специальных носилках ее понесли к Иосифскому собору.

Богомольцев в городе было 15 – 20 тысяч, они вместе с жителями города на протяжении трех дней принимали участие в службах и торжествах в честь Ефросиньи Полоцкой.

Утром 2 мая состоялась последняя, праздничная литургия. В шестнадцать часов красочная и многолюдная процессия провожала раку с мощами к пристани. Под звуки гимна «Коль славен» святыня была доставлена на пароход. В шесть часов вечера «Головачев» мягко отшвартовался от пристани. Следом за ним ушли пароходы сопровождения «Смоленск» и «Гомель». Несколько километров толпа людей сопровождала пароходы по берегу Днепра.

Нужно отметить, что торжества в честь святых мощей Преподобной Ефросиньи Полоцкой оставили значительный след в духовной жизни города и надолго сохранились в памяти могилевцев. [88]

В начале века значительно улучшилось состояние коммунального хозяйства города. После того, как в 1908 году были построены отстойники с фильтрами, а в 1915 году появились две артезианские скважины, водопроводная вода в городе стала значительно чище.

Телеграфная связь появилась на Беларуси в в 50-е годы XIX в. Первый телеграфный аппарат начал действовать и в Могилеве 1859 году. В 1910 г. телеграфные сборы составили в губернии 163756 руб. 04 коп., а линии были протяженностью 14864 версты. Через Могилев проходила самая загруженная линия России: С.-Петербург – Киев. Она была проложена в 1893 г. и считалась крайне «важной в эксплутационном значении». Среднемесячная нагрузка на ней в 1911 г. составляла около 700 тысяч слов [36].

В первое десятилетие ХХ века стремительно расширялась сфера использования в Могилеве телефонной связи. Это стало возможным после того, как итальянский эмигрант Антонио Меуччи придумал в 1860 году «телетрофон», а уроженец Шотландии профессор физиологии органов речи Бостонского университета Александр Грэхем Белл запатентовал это открытие в марте 1876 г. Телефонная связь стала стремительно развиваться. В 1878 г. в Нью-Хейвене (США) была создана первая телефонная станция, а уже через 4 года (1882 г.) они появились в России – в Санкт-Петербурге, Москве, Одессе, Риге. В 1896 г. была построена первая на территории современной Беларуси телефонная станция в Минске, а до 1917 г. появились еще в 16 городах Беларуси, в том числе в Могилеве.

В 1903 г. у нас была возведена городская станция, а телефонная сеть «открыта в январе 1904 г.». Жители Могилева довольно быстро разобрались в преимуществах телефонной связи. Согласно книге-справочнику «Весь Могилев на Днепре» 1912 год, телефоны были как в государственных учреждениях, так и во многих магазинах, страховых компаниях, общественных объединениях, частных домах, рекламных конторах, заводах, банках и т.д. Часто одним аппаратом пользовались несколько учреждений. Больше всего индивидуальных абонентов жило на Днепровском проспекте, на улицах Большая Садовая, Малая Садовая (ул. Пионерская), Пожарная и Почтовая (ул. К. Либкнехта), Дворянская (ул. Комсомольская). Были абоненты на Быховской, Ново-Черниговской (Пушкинский проспект) улицах, в Печерске. [9]

К сожалению, нет известий о прибыльности Могилевской телефонной сети, однако в Минске в 1908 г. чистый доход от эксплуатации телефонов составил 61,8% от совокупного дохода. Плата за абонемент составляла 75 руб. в радиусе 2 верст от телефонной станции, дальше за каждую версту прибавлялось по 15 руб.

По Могилевской губернии сумма телефонных сборов достигла в 1915 г. 7241 руб. 43 коп. По этому показателю телефон еще значительно уступал телеграфу и почте. Однако популярность телефона стремительно возрастала. В 1912 году почтовые сборы возросли на 73%, телеграфные на 52%, а телефонные на 197,5%.

Вслед за губернским центром началась телефонизация ее крупнейших городов и даже деревень. 10 августа 1912 года была открыта телефонная сеть в г. Рогачеве, а 1 ноября того же года в г. Орше. Появляются телефонные линии и в Могилевском уезде. Вслед за крупнейшими городами новое средство связи еще до начала первой мировой войны пришло в самые далекие волости Могилевского уезда. Во время «германской» или, как ее тогда называли, «второй отечественной войны» объемы строительства объектов невоенного назначения резко сократились, а затем пришло время двух революций, гражданской войны, оккупации… Долгие годы наблюдался застой в развитии этой сферы услуг и только планы переноса столицы БССР в Могилев в конце 30-х годов привели к новому этапу телефонизации города.

В 1910 году начала вырабатывать электрическую энергию городская электростанция, которая работала от дизельного двигателя. В 1913 г. общая мощность ее 4 генераторов составляла 330 кВт. Вдоль главных улиц города были установлены столбы, и на них размещалось оборудование электрического освещения. Появилось оно и в домах. Работающие сегодня теплоэлектростанции были введены в эксплуатацию в 1933 г. (ТЭЦ-1 по ул. Челюскинцев, 103) и в 1969 г. (ТЭЦ-2 возле д. Новоселки).

Основную часть внутригородских перевозок осуществляли извозчики. В Могилеве так и не был построен электрический трамвай, как, например, в Витебске в 1898 г. Нужно отметить, что Витебск – третий город Российской империи, который заимел этот прогрессивный вид транспорта тогда, когда электрического трамвая еще не было ни в Москве, ни в Санкт-Петербурге. Он был тогда только в Нижнем Новгороде и Киеве. Во многих городах, как и в Могилеве, работала конка – трамвай на конской тяге.

В 1911 году могилевец Самуил Сагал получил от полицейского ведомства разрешение на организацию автомобильных пассажирских маршрутов от вокзала до казарм инженерного ведомства (теперь завод им. В. Куйбышева) и до Ново-Черниговской брамы (район рынка по п-ту Пушкина) на Луполово. Так в Могилеве появилось такси.

Народное образование. Значительно увеличилось количество учебных учреждений различного вида. В 1907 г. в Могилевской губернии насчитывалось 2049 учебных заведений, в которых училось 108 761 чел., из них 86 884 – мужского пола. 91 учреждение находилось в губернском городе, а учеников в них было 6023 чел., из них 4056 – мужского пола. В Могилеве действовали 2 государственные (мужская и женская) и 2 частные (женские) гимназии, православная семинария, женское епархиальное училище, реальное училище, 14 городских и епархиальных училищ, мужское духовное училище, 7 церковно-приходских школ, фельдшерская и повивальная школы, две частные перворазрядные 8-классные гимназии, воскресная женская школа. Свою особенную системы образования имели евреи. Они содержали 54 школы различных видов, в которых проходило обучение 1244 человека.

Неудивительно, что довольно высокой была грамотность жителей губернского центра: 47,7% его жителей владели грамотой, в то время как в среднем по Могилевской губернии их количество составляло 16,6%. Грамотность среди мужского населения (56,4%) была значительно выше, чем среди женского (39%). Наиболее образованным было молодое поколение. Свободно читали и писали 76,3% парней в возрасте от 10 до 19 лет, и 61,2% девушек. Среди мужчин 40 – 49 лет грамотных было только 63,3%, а среди женщин – 36,1%.

В 1909 г. город отпраздновал 100-летний юбилей свого старейшего учебного заведения – мужской гимназии. Она была основана еще в 1789 г. как главное народное училище, а с 1809 г. приобрела статус гимназии. В начале ХХ столетия она имела 13 классов и более 500 учеников. Ее выпускники становились знаменитыми путешественниками, учеными, врачами, писателями, предпринимателями различных рангов. После революции некоторое время она была еврейской школой, потом средней школой № 3, а с 1991 г. вновь получила статус гимназии (№ 3).

Школа в то время была одним из инструментов политики русификации края. Все предметы преподавались на русском языке. Еще в январе 1864 г. по распоряжению министерства образования в стенах учебных заведений вообще запрещалось разговаривать на родном языке. Разрешалось только говорить на русском, даже на перерывах. В 1867 г. специальным указом было запрещено печатание книжек на белорусском языке. В начале ХХ в. языковая политика немного смягчилась. В 1904 г. были отменены ограничения относительно «местных» языков в девяти западных губерниях России. Тем не менее, проблемы создания белорусскоязычной школы царизм так и не решил.

В начале ХХ века на Могилевщине, как и во всей Беларуси, наблюдался значительный недостаток квалифицированных учителей, который был вызван, прежде всего, быстрым расширением сети начальных школ в другой половине XIX – начале ХХ в. и слаборазвитой системой подготовки педагогических кадров. Виленский учительский институт, учительская семинария и курсы не могли обеспечить потребность «Северо-Западного края» в педагогах. В 1909 г. в Могилевской губернии из 988 учителей народных училищ 560 (56,7%) не имели педагогического образования. Жизнь вывела вопрос о расширении и улучшении подготовки учителей в разряд первоочередных. Интересным сюжетом городской истории начала столетия является борьба Могилева за право открытия учительского института.

В феврале 1909 г. опекун Виленской учебной округи сообщил городским властям о решении открыть в округе еще один учительский институт в Витебске или Могилеве. Между двумя городами началось настоящее соревнование за новое учебное заведение. Власти городов понимали, какое большое просветительское, научное, культурное значение будет иметь открытие института, и надеялись с ходом времени довести его до типа высшего учебного заведения. Могилев обещал бесплатно отвести участок земли для строительства и ежегодно выделять 1000 руб. Такую же денежную поддержку обещало губернское земство. Витебск был готов к большим «жертвам». В результате в 1910 г. учительский институт был открыт в Витебске.

Могилевская городская и губернская власти не смирились с неудачей и через 3 года добились открытия в Могилеве института с «городским при нем училищем» (с 1 (14) июля 1913 г.). Он считался средним учебным заведением с 3-летним сроком обучения и готовил учителей для высших начальных училищ. Начал свою деятельность институт в двухэтажном здании, которое находилось на Быховской улице, и принадлежало статскому советнику Григорию Николаевичу Гортынскому. Для строительства собственного помещения городским властям был выделен участок земли между улицами Ново-Базарной, Инженерной (сегодня приблизительно в районе завода «Строммашина»).

Заработки у персонала института были довольно высокими и позволяли вести пристойный образ жизни. Директор получал 2400 руб. в год и квартирные, преподаватели наук – по 1440 руб. Для сравнения отметим, что средний заработок по Могилевской губернии в 1913 г. составил 198 руб. 11 коп. в год. В месяц городские рабочие получали за 30 – 40 руб., машинисты паровозов (рабочая аристократия) – до 80 руб., а заработок преподавателя наук составлял 120 руб. в месяц. Жалея места на перечисление товаров, которые могли приобрести преподаватели на свои оклады, заметим только следующее: обед в трактире стоил 20 коп., булка хлеба – 4 – 8 коп., сапоги – 3 руб., съем жилья – от 2 до 10 руб. в месяц в зависимости от качества и площади. Со своих небольших заработков, даже имея большие семьи, рабочие на питание использовали 40 – 50% семейного бюджета (жена чаще всего не работала). При всей условности сравнения в конце ХХ века, доценты Могилевского университета могут приобрести продовольственных товаров и одежды значительно меньше, чем преподаватели наук Могилевского учительского института в 1913 году. При этом надо иметь в виду, что зара-ботки разных категорий учителей в то время значительно отличались. Наибольшими в Могилеве они были у преподавателей гимназий. Значительно меньшие – в учительском институте, а меньше всех получали учителя начальных училищ.

Интересной в истории становления института была попытка дать ему наимено-вание «Романовского». 1 (14) октября 1913 г. педагогический совет, «побуждаемый и воодушевляемый патриотическим чувством, в исключительную минуту открытия нового учебного заведения, под сенью Покрова Пресвятой Богородицы» просил опекуна Виленского учебного округа «ходатайствовать в установленном порядке о присвоении Могилевскому учительскому институту со дня его основания наименования РОМАНОВСКОГО в честь царствующего Дома РОМАНОВЫХЪ». Придание почетного звания институту, который только создали, было признано вышестоящими органами Министерства народного образования преждевременным.

Советская традиция давать предприятиям и учреждениям имена партийных и советских деятелей, как видно, имеет дореволюционные корни. После 1917 г. коллектив пединститута, который был образован на базе учительского в 1918 г., будет неоднократно ходатайствовать об присвоении ему почетного наименований: имени Папанина, имени 60-летия Великой Октябрьской социалистической революции и т.д., пока в 1978 г., во время празднования 60-й годовщины создания пединститута, ему не будет присвоено имя народного поэта Беларуси А. Кулешова.

Амбиции могилевских властей не были до конца удовлетворены фактом открытия в городе учительского института. Во всей Беларуси в начале столетия не было учебного учреждения высшего типа. После антироссийских освободительных восстаний 1830 – 1831 и 1863 – 1864 гг. были закрыты Виленский университет и Горы-Горецкий земледельческий институт. В конце XIX столетия вопрос об открытии в крае университета встал в разряд первоочередных. Могилевские городские и губернские власти периодически составляли прошения об восстановлении деятельности земледельческого института, об открытии в Могилеве университета или политехнического института для «Северо-Западного края». Претендовали на университет и другие города: Смоленск, Витебск, Вильно, Минск. Правда, заметим, что власти Минска некоторое время отдавали в этом деле предпочтение Могилеву. Агитируя за свой город, могилевцы после начала мировой войны на первое место ставили нахождение в своем городе императора Николая II и его семьи и необходимость ознаменования этой «наисчастливейшей эпохи». Кроме того, они всячески подчеркивали центральное географическое положение города (в границы края включали и Смоленскую губернию) и его финансовые возможности. В конце 1916 г. дело начало приобретать конкретные черты, так как «Государь» принял решение об открытии нескольких новых университетов. Аргументация могилевчан нашла положительный отклик в правительственных кругах. Но революционные события 1917 г. помешали осуществлению этих планов. Только сегодня, после получения Беларусью независимости, Могилевский педагогический институт приобрел статус университета [6; 8].

Начало ХХ века ознаменовало новый подъем театрального искусства. На сцену выходил любительский театр. Одним из хорошо отлаженных, организационно оформленных и технически оснащенных был театр при народном доме в Московском предместье Могилева (дом открыт в 1900 году). Там имелись библиотека, читальный зал, чайная и даже ночлежный дом. Сценическая, творческая деятельность этого театра была необычайно результативной. На протяжении трех театральных сезонов  были поставлены «Медведь» А.Чехова, «Теплые парни» Рассохина, «На пороге к делу» Н. Соловьева. Особенно активизировался театр под руководством профессионального артиста Н. Подберезского. Он поставил ряд пьес Н. Гоголя, А. Островского, А. Чехова, А. Денери и др. авторов.

Неспокойное время. Экономические бури, политические, экономические катаклизмы, стихийные бедствия не обошли город на Днепре. В 1900 – 1903 гг. мировой экономический кризис привел к закрытию многих мелких предприятий, сокращению промышленного производства. С 1890-х годов наблюдается рост забастовочной борьбы рабочих. Наибольшего размаха она достигла в период революции 1905 – 1907 гг. Хотя эта судьбоносная борьба перевернула историю в 1917 году, могилевская история ХХ века начинается именно с борьбы рабочих за свои права и продолжается после поражения революции 1905 – 1907 гг. Наиболее известны забастовка рабочих маслобойного завода в 1901 г., через два года – портных. Во время демонстрации солидарности в 1904 г. в нашем городе произошла перестрелка с полицией. Весной 1904 г. группа РСДРП, возникшая на Луполово, оформилась как общественная организация. Именно она вместе с другими революционными организациями и партиями организовала выступления рабочих, демонстрации, стачки в Могилеве в годы первой русской революции. И после периода реакции широко известны митинги протеста в нашем городе против Ленского расстрела, а также первомайская стачка рабочих 40 предпри-ятий (около 1000 человек), которая продолжалась 11 дней в 1912 году. [67].

Возможно, наиболее спокойным было время с 1908 по 1913 гг., когда после эко-номической депрессии начался период бурного экономического подъема, улучшилось благополучие населения, немного поутихли классовые противоречия.

Однако и в те годы судьба не дала могилевцам времени на расслабление и спо-койствие. Могилевская трагедия 1910 г. стала известна в большинстве стран мира. На город обрушилось величайшее бедствие – пожар уничтожил колоссальное количество строений: 6 (19) июня в Могилевском предместье (Луполово) сгорело 624 жилых дома и 2 церкви, а 7 (20) июня еще 3 кирпичных и 73 деревянных дома. Убытки составили 2 миллиона 290 тысяч рублей (для сравнения: в Гомеле за весь год они равнялись 18 тыс. руб.). Целые улицы превратились в пепел, сотни людей стали нищими. Городски ресурсов для оказания помощи не хватало ибо в 1910 г. доход г. Могилева составил 439552 руб. 02 коп. Чтобы ликвидировать все убытки, необходимо было бы в течение пяти лет весь городской доход выделять на оказание помощи жертвам пожара. Но ведь городу нужно было нести и другие расходы.

Известие об этом несчастии облетело весь мир. И нужно отметить, что люди в разных странах не остались равнодушными к трагедии. В комитет помощи пострадавшим поступали довольно большие пожертвования из Нью-Йорка, Парижа, Мельбурна, из глухого Весьягонска… Все это помогло постепенно застроить опустошенные части города новыми домами с обеспечением правил пожарной безопасности: более широкими улицами и т.д. Безусловно, содействовала привлечению помощи и еврейская солидарность, ибо многие погорельцы были еврейской национальности. В 1911г. комитет по оказанию помощи погорельцам-евреям губернского города Могилева напечатал в типографии Зусмана отдельный отчет об использовании полученных средств.

А всего в том году в Могилеве произошло 4 пожара, которые уничтожили 734 дома. Интересно, что год начинался довольно спокойно. В зимние и весенние месяцы в городе вообще не было пожаров, зато в летние огонь вышел из-под контроля. Все 4 пожара случились летом и охватили по нескольку десятков домов. Две трагедии произошли из-за «дурного устройства печей и труб», две – по неосторожности. Осенью вновь было спокойно. Только, возможно, причина была в другом: почти не было чему гореть.

А вскоре разгорелся другой пожар – война мирового масштаба. Война с «германцем», война названная официально в России «второй отечественной». И потянулись в Могилеве призывники на призывной пункт, который располагался в здании, где сейчас областная студия телевидения.

В 1914 году Российская империя ввязалась в Первую мировую войну. Тысячи мужчин были призваны на фронт, а в Россию из фронтовой полосы через Могилевскую губернию прошло более 1 млн. беженцев. С началом войны Могилевская губерния была 20 июля 1914 года объявлена на военном положении.

Как бывало неоднократно, в тяжелую минуту Отечества именно Могилев и могилевцы становились одним из основных элементов (центров), где решалась судьба страны. В годы первой мировой войны Могилев стал фактически военной столицей Российской империи.  В Могилеве с 8 (21) августа 1915 г. по 25 февраля 1918 г. находилась Ставка Верховного главнокомандующего.

Началось все с того, что в 1915 году после ряда неудач на фронтах Николай II отстранил от должности верховного главнокомандующего – своего дядю великого князя Николая Николаевича – и сам решил возглавить российскую армию. Позже генерал Ю. Данилов вспоминал: «В год вступления в главнокомандование действующей армией императору Николаю II исполнилось 47 лет. Он был в расцвете сил и здоровья. Это был человек среднего масштаба, которого, несомненно, должны были тяготить государственные дела и те сложные события, которыми было полно его царствование. Безответственное и спокойное житье должно было бы более отвечать его внутреннему складу. Простой в жизни и в общении с людьми, безупречный семьянин, очень религиозный, любивший не очень серьезное чтение, преимущественно исторического содержания, Николай II, безусловно, хотя по-своему, любил Россию, жаждал ее величия и мистически верил в крепость своей царской связи с народом. Царица, признавая слабости мужа, писала в Ставку: «… милого всегда надо подталкивать». [89].

Ставка в Могилев переместилась из Барановичей 8 августа 1915 года и расположилась в доме губернского правления. Для расселения сотрудников штаба, представителей соседних государств были реквизированы все городские гостиницы, а разместить требовалось большое количество людей. Только штабных работников было более тысячи человек. К этому нужно добавить еще свыше полторы тысячи солдат и офицеров охраны.

Николай II прибыл в Могилев 23 августа 1915 года. Его сопровождала огромная свита во главе с министром двора графом Фредериком. По свидетельству очевидцев торжественной встречи на вокзале: «Император был одет в простую защитного цвета рубаху, без оружия, как всегда, в старых, сильно поношенных высоких сапогах. Обошел всех приглашенных, подавая каждому руку…» [79].

При Николае Николаевиче Ставка была строгим военным лагерем. После приезда императора все изменилось. Вслед за царем в наш город прибыла оперетта, театр ежедневно был заполнен до отказа. Нет свидетельств того, какие постановки смотрел самодержец в здании могилевского театра. Известно лишь то, что в театре была смонтирована киноустановка, и Николай II в нем смотрел военную кинохронику.

Очень быстро губернский город превратился в царскую резиденцию с соответствующим антуражем. Военные проблемы для многих отходили на второй план. Могилевские девушки восхищались и флиртовали с офицерами Ставки, представителями посольств, учреждений, эвакуированных в город из оккупированных районов… Так, именно на одном из общегородских балов и встретил свою будущую супругу, уроженку Могилева Екатерину Черкасс, лидер могилевских белорусов Михаил Силуянович Каханович, впоследствии первый директор Виленской белорусской гимназии, депутат Польского сейма, один из выдающихся деятелей белорусского национального движения.

Офицеры штаба главковерха жили в нашем городе вместе с женами и детьми. Одним из офицеров Ставки был Василий Селим-Гирей, последний потомок грозной некогда династии крымских ханов Гиреев. Тех ханов, которые хорошо известны могилевцам не только из курса истории, но и по «Бахчисарайскому фонтану» А. Пушкина. Родился Василий в 1879 г. в Крыму. Отец – князь Дмитрий Симов-хан Селим-Гирей, мать – русская дворянка Татьяна Андреевна. Василий Селим-Гирей учился в Норфолкском, Бернском, Цюрихском университетах. Получил инженерно-строительное образование. Занимался изысканиями и проектными работами в разных странах. Как известный инженер он был прикомандирован к Ставке. За участие и выступление на митинге в г. Могилеве после Февральской революции был отчислен из армии и отправлен на работу на Кольский полуостров [8; 127].

На многих могилевцев произвела глубокое впечатление религиозность последнего российского императора, который не пропускал ни одного православного богослужения. В церкви широко крестился, становясь на колени, касался руками пола, после каждой службы подходил получить благословение священника. Для того, чтобы Николаю II было удобнее добираться до церкви, в апреле 1916 года туда была проложена асфальтовая дорожка от дома губернатора, где жил самодержец. Сделали ее за личные средства царя. За государственные же, в частности, приказом министра путей сообщения, в Могилев доставили небольшую паровую яхту, на которой император летом совершал прогулки по Днепру. Любил царь автомобильные поездки за город. Чаще всего ездил в сосновый лес, окружающий деревню Салтановка, где в 1812 году произошла битва русских войск с французскими, и по оршанскому шоссе. Встречался с крестьянами. Император частенько расспрашивал их о жизни. Характерно, что никто из них не обращался к нему с какими-либо просьбами. Как говорится, понимали уровень и «соблюдали такт».

В нашем городе Николай II вел размеренную жизнь, распорядок которой не менялся буквально годами. Выйдя в половине десятого из дома, царь до двенадцати дня работал в Ставке. В полдень был завтрак, после чего – прогулка на автомобиле. В пять часов пополудни император пил чай и затем до половины восьмого вечера разбирал почту. Затем следовал обед, который продолжался час. После чего – работа в кабинете. Поужинав в половине одиннадцатого, царь отправлялся на отдых.

Впрочем, из правил были и исключения. Император периодически выезжал на фронт. Однажды, будучи в Тирасполе и находясь перед полками, он приказал поднять руки тем, кто участвует в военной компании с самого начала. Над многочисленным строем взлетело лишь несколько рук. Впервые Николай II ощутил весь ужас войны…

В августе 1916 года в Могилев прибыл посол Англии сэр Д. Бюкинен, чтобы вручить самодержцу знаки Большого Креста ордена Бани, одной из высших наград Британии. Он был не единственным иностранцем, прибывшим в то время в губернский центр. В нашем городе жили иностранные военные представители. Согласно воспоминаниям современников тех лет, англичан, генерал Бартельс, мрачный и насупленный грузный старик, был всегда чем-то недоволен. Серб был в восторге от русских. Французы тихо сидели в гостинице. Лишь иногда их представитель – генерал Жанен – появлялся на вокзале. Итальянцы красовались. Достаточное количество могилевских красоток ощутили на себе знаки внимания итальянского генерала графа Ромея. Японец Обата был бесстрашен. Не переживал из-за неудач российской армии и не радовался победам – он наблюдал. Что характерно, всем иностранцам нравился могилевский климат: ровные зимы и ясное, безоблачное небо летом. По их мнению, здесь можно было бы открыть прекрасный курорт. В то же время их всех без исключения удивляла бедность крестьян… [79].

В восторге от могилевских окрестностей была и царская семья. Императрица даже присмотрела себе имение Дашковка и хотела его купить. Но владелец поместья – старый и богатый помещик Жуковский – воспротивился монаршему желанию и отказался уступить свою собственность.

В Могилеве постоянно вместе с отцом проживал наследник, царевич Алексей. А вот супруга императора Александра Федоровна и дочери бывали в нашем городе наездами. Жителям Могилева супруга императора не понравилась с самого своего первого приезда. Она произвела впечатление «злой и надменной женщины». Останавливалась и жила Александра Федоровна чаще всего в специальном вагоне, на вокзале. В свите императрицы в Могилеве побывал знаменитый поэт Сергей Есенин; именно в нашем городе у него и созрело желание дезертировать из армии.

Горожане были буквально очарованы царскими дочерьми. Девушки свободно, без охраны, гуляли по городу, заходили в лавки, где делали различные покупки. Особо излюбленным местом в Могилеве у них был галантерейный магазин Бернштейна (располагался в доме, на месте которого ныне здание с магазином «Перекресток»). Огорчало могилевцев только то, что принцесс нельзя было часто видеть на улицах города. Вместе с матерью они жили в Петрограде и приезжали к отцу только время от времени. Наиболее тесно соприкасался с жизнью города и его жителей царевич Алексей. По воспоминаниям, он был «…милое дитя, любознательный, веселый. Сидел в автомобиле подле отца, читал вывески, улыбался прохожим». Для наследника частенько устраивали игры с могилевской ребятней. То неподалеку от дома губернатора, то где-нибудь в лесу возле города. Причем играли с царевичем дети как богатых мещан, так и бедноты. Могилевские дамы на валу, где была расположена царская резиденция, часто устраивали разные лотереи. Однажды сюда пришел Алексей, купил билет и, конечно, выиграл. Радостный, он схватил свой приз – маленький улей с сотами и медом – и побежал показывать отцу.

Занимаясь государственными делами, Николай II часто бывал весьма откровенен. Вызывает интерес одно из его высказываний: «Если бы кто-нибудь мне сказал, что придет день, когда я подпишу объявление войны Болгарии, я счел бы такого человека безумцем. И вот, однако, день этот наступил. Но я подписываю это скрепя сердце, так как убежден, что болгарский народ обманут своим королем и что большая часть его сохраняет привязанность к России. Сознание племенного единства скоро пробудится в нем и он поймет свое заблуждение, но будет поздно!»

Пожалуй, Николаю II был свойственен фатализм. Складывалось впечатление, что в жизни он руководствовался принципом «от судьбы не уйдешь». Это может подтвердить хронология последних дней царствования, по воле судьбы проведенных в Могилеве.

5 февраля 1917 года царь впервые (?!) узнал, что в России резко ухудшилось продовольственное положение. Безусловно, последние год-два обеспечение Могилева значительно отличалось от других городов страны.

После получасового доклада Родзянко о ситуации в стране и предупреждения о предреволюционной ситуации Николай II сказал: «Ну, Бог даст…»

22 февраля император узнал, что в Петрограде начались волнения, – народ требовал хлеба. Однако никакой реакции царя на это не последовало.

25 февраля, несмотря на тревожные сообщения из столицы, он оставался абсолютно спокоен. В своем дневнике записал: «Встал поздно. Доклад продолжался 1,5 часа. В 2 часа 30 заехал в монастырь, приложился к иконе Божьей Матери. Сделал прогулку по шоссе на Оршу, в 6 часов поехал к всенощной».

На следующий день поступает чуть ли не ультимативная телеграмма от императрицы: «Если мы хоть на йоту уступим, завтра не будет ни государя, ни России, ничего! Надо быть твердыми и показать, что мы господа положения».

27 февраля 1917 года в Могилеве помнят как чудесный день. Ярко светило солнце, текли ручьи, веселая толпа заполнила улицы города, радуясь скорому наступлению весны. Хотя переворота ждали давно, однако когда пришло сообщение из революционного Петрограда, никто не поверил в происходящее.

Произошедшие в северной столице события заставили Николая II 28 февраля срочно выехать в Питер. По дороге от читал «Записки царя».

6 марта в Могилев пришла телеграмма Временного правительства с разрешением царской семье выехать за границу. Однако уже на следующий день было принято иное решение: бывшего самодержца арестовать и доставить в Царское Село. Когда прибыли эмиссары Временного правительства Бубликов, Калинин, Грибулин с приказом об аресте, Николай отнесся к не очень пристойному визиту с полным безразличием. Сказал, что «готов следовать куда угодно и подчиниться чему угодно». 8 марта 1917г., прощаясь с офицерами, бывший император сказал: «Польза родины и необходимость предотвращения ужасов междоусобицы и гражданской войны, а также возможность направить все силы для продолжения войны на фронте заставили меня отречься от престола в пользу моего брата Михаила Александровича. Однако, учитывая обстоятельства, которые создались, великий князь, в свою очередь, отрекся от престола. Призываю вас, господа, подчиниться Временному правительству и приложить все усилия для продолжения войны с Германией и Австро-Венгрией до победного конца». Присутствовавшие в зале боевые офицеры плакали, некоторые даже теряли сознание. Не выдержав, Николай Романов со слезами на глазах вышел из зала (есть свидетельст-во, что прощание проходило в помещении дежурного генерала Ставки на 2 этаже тепе-решнего Областного краеведческого музея).

У здания ставки (дом губернатора и губернского правления; уничтожены окон-чательно в конце 40-х годов ХХ века, ныне на их месте часть мемориального комплекса «Борцам за Советскую власть») стояла толпа горожан с непокрытыми головами. Простившись с людьми уже окончательно, бывший царь вместе с семьей на автомобиле направился на железнодорожный вокзал. Их молчаливо провожала многолюдная толпа…

Февральская революция всколыхнула громадную страну. Ликвидация самодер-жавия, демократические права и свободы предоставили реальные возможности для самореализации миллионам людей разных наций и вероисповеданий. Не случайно даже в советское время дата Февральской революции являлась красным днем в календаре.

Могилев забурлил. С одной стороны, оживилась общественно-политическая жизнь, с другой стороны, именно здесь накапливали силы сторонники контрреволюции.

Ранней весной в Могилеве произошло значительное событие. 31 марта 1917 года по инициативе М. Кохановича в квартире присяжного поверенного И.Реута состоялось организационное собрание кружка могилевских патриотов-белорусов. Это было настолько значительным событием, что о нем появилась заметка в «Вестнике могилевского земства». В статье под названием «Собрание кружка могилевских белорусов» отмечались цели и задачи этого общественного объединения. Возникло оно по инициативе лиц, которые  считали себя белорусами и лелеяли мысль о возрождении белорусского народа. Их вначале было немного, но они были сплочены единой целью и желанием возродить Беларусь к «самостоятельной свободной жизни». Ставилась цель создания в Могилеве союза белорусов, который должен был разработать правила будущего строя Беларуси и ее отношения к России, Польше, Литве. Участники собрания решили принять участие в Съезде белорусских организаций и партий (Минск, июль 1917 г.) и уполномочили на это: от православных белорусов – М.Кохановича, от белорусов-католиков – настоятеля Могилевского костела Д.Лапошко [22; 109].

15 апреля 1917 г. могилевские патриоты создали в городе Белорусский национальный комитет, хорошо известный в научной литературе как Могилевский белорусский комитет (МБК). Комитет проводил в городе большую общественно-политическую и культурную работу. Особо стоит отметить проведение в Могилеве 19 сентября 1917 года собрания учителей средних учебных заведений Западного края. Участники приняли резолюцию «о необходимости преподавания в народных классах белорусских губерний на белорусском языке. В высших начальных и средних учебных заведениях ввести в качестве необязательного предмета изучение белорусского языка, истории Беларуси, этнографии и географии края» [126; 67].

Таким образом, в период между двумя революциями 1917 года Могилев и могилевцы не остались в стороне от тех процессов, происходивших в стране, и вопросов, которые волновали население Беларуси и России.

Могилев являлся третьим городом Российской империи (после Петрограда и Москвы), в котором решалась судьба революции. Поэтому в нашем городе в это время события происходили и менялись молниеносно: образование советов, Корниловщина, Октябрьская революция, события в Ставке, ликвидация Ставки, приближение к городу отрядов большевиков и установление в городе их власти, угроза отрядов Ю.Довбор-Мусницкого, германской армии, бегство большевиков, вначале оккупация Могилева войском Ю.Довбор-Мусницкого, а затем германским, восстановление советской власти. Среди этого многообразия событий, стоит, с нашей точки зрения, отметить несколько, которые надолго остались в памяти могилевцев.

После победы Октябрьского вооруженного восстания в Петрограде Могилев ещё около месяца оставался в руках антибольшевистских сил. Ставка Верховного главнокомандующего Н.Духонина отказалась признать власть большевиков, заключить перемирие на фронте (что было практически невозможно) и стала готовиться к вооруженной борьбе против нового правительства, провозгласившего диктатуру пролетариата и одной партии. В ответ на это в ноябре 1917 года представители различных политических партий попытались создать в Могилеве общероссийское правительство во главе с В.М.Черновым.

Из Петрограда последовал декрет об отстранении Н.Духонина от должности и назначении Верховным главнокомандующим большевика Н.К.Крыленко. При поддержке революционных отрядов солдат Западного фронта и рабочих других городов Беларуси 18 ноября (1 декабря) 1917 г. исполком Могилевского совета рабочих и солдатских депутатов принял резолюцию о признании советского правительства в Петрограде и переходе всей власти в городе в руки совета.

19 ноября (2 декабря) 1917 г. во главе отряда революционных войск в город прибыл Н.Крыленко. Генерал Н.Духонин был зверски убит прибывшими солдатами. 20 ноября (3 декабря) 1917 г. Ставка была занята революционными войсками и реорганизована, начальником генштаба Главковерха стал генерал М.Д.Бонч-Бруевич. [67]. Это и понятно, ведь прапорщик Крыленко вряд ли смог бы организовать управление армиями.

В Могилеве начались первые преобразования: предпринимались попытки восстановить промышленные предприятия, вводился рабочий контроль над производством, 8-часовой рабочий день, началась национализация промышленных предприятий, транспорта и банков. Однако советская власть в городе просуществовала недолго. В феврале 1918 г. возникла реальная угроза оккупации города. Могилевский губернский военно-революционный комитет, созданный для организации вооруженной борьбы с интервентами, ничего не сделал для защиты Могилева. Члены его, забрав банковские ценности и денежные средства, бежали из города. Вот как описывал этот период в своих воспоминаниях один из деятелей ВРК А.Черницкий: «Где немцы, где поляки – никто не знал. Защищать ли город или его оставить?! Члены партии разъезжались самовольно, кто куда хотел. Партийцы, посланные по деревням для мобилизации крестьянства, поспешили сами демобилизоваться. Организованный из местных коммунистов отряд в своем большинстве разошелся» [126].

Оккупация Могилева войсками корпуса Ю.Довбор-Мусницкого продолжалась с 12 марта по 26 мая 1918 года. Их сменили войска кайзеровской Германии, которые находились в городе до 31 октября 1918 года. [67].

В конце апреля 1918 года в Могилеве появилось известие из Минска, что Белорусская рада (избранная Всебелорусским съездом, декабрь 1917 года, г. Минск) провозгласила создание БНР и независимость Беларуси. Активисты БНК в Могилеве сразу стали думать, каким образом наиболее торжественно отпраздновать в нашем городе это событие.

12 июля 1918 года в обширном зале суда (ныне здание областного краеведческого музея) в восемнадцать часов собрались представители всех могилевских организаций: от земства губернского, уездного, от местной думы, от национальных, профессиональных, культурно-просветительских и общественно-политических организаций. Всего собралось около 400 представителей. В повестке дня собрания значился только один пункт – о независимости Беларуси. После долгих дебатов и обсуждения вопрос был поставлен на голосование и прошел абсолютным большинством голосов (против было двое, девять воздержались). Такого результата никто не ожидал. Это был полный триумф деятельности БНК, триумф идеи белорусской государственности. Могилев оказался единственным из крупных городов Беларуси, который на столь представительном мероприятии поддержал идею суверенитета, выраженную в Уставной грамоте от 25 марта 1918 года. [86; 109; 48].

Существует мнение, что именно за эту поддержку органы советской власти позднее (когда город входил в состав РСФСР) преобразовали Могилев из губернского центра в уездный. Согласно официальной версии – перенос губернского центра из нашего города в Гомель произошел по причине недостаточного промышленного развития Могилева.

31 октября 1918 года в Могилев вошли отряды Красной Армии. В городе была восстановлена советская власть. 23 декабря 1918 г. начал работу Могилевский городской совет. До 1 января 1919 года Могилев входил в состав Западной коммуны РСФСР. После провозглашения БССР (ССРБ) Могилевская губерния вошла в ее состав, в начале февраля она была передана РСФСР. С 26 апреля 1919 г. по 3 марта 1924 г. Могилев – центр уезда Гомельской губернии РСФСР.

7 марта 1924 года согласно постановления президиума ЦИК СССР наш город был возвращен в состав Белорусской ССР. 17 июля были образованы Могилевский округ (просуществовал до 26 июля 1930 г.) и Могилевский район. 15 января 1938 года образовалась Могилевская область с центром в городе Могилеве и существует по нынешнее время. [67; 110; 55].

20 – 30-е годы в истории Могилева – это период как созидательного труда, так и серьезных разрушений памятников архитектуры в городе. Находясь перед реальной перспективой экономического и политического краха, большевики по инициативе Ленина приостановили коммунистический эксперимент и отказались от политики «военного коммунизма». В 1921 г. они провели ряд экономических мероприятий, которые получили название «Новая экономическая политика». Замена продразверстки продналогом, введение права крестьян выбирать формы хозяйствования, разрешение торговли и мелкого предпринимательства, допуск капиталистических элементов в экономику, борьба с бюрократизмом и хозяйственный расчет в государственном секторе дали очевидный положительный экономический результат.

В 1921 г. могилевские крестьяне засеяли уже около 80% посевных площадей, а в 1925 г. сельское хозяйство достигло довоенных объемов производства. Положительное значение имело проведение землеустройства, в результате которого ликвидировалась чересполосица, интенсивно шла хуторизация крестьянских хозяйств. Успехи в деревне содействовали восстановлению промышленности, которая занималась главным образом переработкой продукции сельского и лесного хозяйства. В 1925 г. промышленность Могилева вышла на уровень 1913 г. Успешное проведение в 1924г. денежной реформы погасило инфляцию, галлопировавшую в годы гражданской войны, и содействовало росту товарооборота. Частный капитал, которому принадлежало более 90% торговых и мелких промышленных предприятий, содействовал укреплению экономических связей между городом и деревней. Этому же содействовала широкая сеть ярмарок, бирж, торговых фирм и предприятий. Экономический рост способствовал и определенной общественно-политической стабильности в обществе. Политика НЭПа проводилась около 7 лет, до наступления «великого перелома» 1928–1929 гг.

В условиях НЭПа с целью сохранения контроля над национальными районами 30 декабря 1922 г. было объявлено создание СССР, одним из четырех государств-основателей которого явилась БССР. Союзное соглашение и Конституция 1924 г., несмотря на дважды до этого признанную правительством РСФСР независимость БССР, существенно ограничивали суверенитет республики. Тем не менее, она сохраняла определенную самостоятельность в области культуры, образования, экономики.

Первые же годы существования БССР показали ее нежизнеспособность в пределах шести уездов бывшей Минской губернии. По инициативе руководства республики Москва согласилась на возвращение Беларуси ее восточных территорий, которые были включены в 1919 г. в состав РСФСР. 7 марта 1924 года согласно постановления Президиума ЦИК СССР наш город был возвращен в состав Белорусской ССР. 17 июля образованы Могилевский округ (просуществовал до 26 июля 1930 г.) и Могилевский район [67; 110; 55].

Всего в марте 1924 г. возвращены БССР 15 уездов с большинством белорусского населения, в том числе центральная и восточная части современной Могилевской области. Ее территория в 1924–1930 гг. входила в состав Оршанской, Могилевской и Калининской (центр г. Климовичи) округ, которые в свою очередь делились на районы. В 1927 г. районы ликвидированной Калининской округи были присоединены к Могилевской. 15 января 1938 года образовалась Могилевская область с центром в городе Могилеве.

В связи с проведением в стране индустриализации в Могилеве возводятся крупные промышленные предприятия. Город вошел в историю первых пятилеток. А все, можно сказать, началось с создания в Могилеве строительного треста в 1924 году (ныне стройтрест № 12). В 1929 году начала работу швейная фабрика имени В. Володарского (сегодня «Вяснянка»). 7 ноября 1930 года была введена в действие крупнейшая в республике фабрика искусственного шелка (с 1962 г. ЗИВ им. В. Куйбышева). В том же году возведен кожевенный завод, через год создана речная пристань Могилев (с 1979 г. речной порт). В 1932 году был пущен в эксплуатацию труболитейный завод имени А. Мясникова, через три года – авторемонтный завод имени С. Кирова (ныне автозавод им. С. Кирова) и т.д. [63]. В 1918 году в нашем городе появилась приемная радиостанция, в 1938 году начало работать областное радио. С 1934 года городские автобусы начали перевозить пассажиров по маршрутам города.

С первых лет своего существования советская власть много внимания уделяла укоренению одной идеологии и, соответственно, воспитанию новой социалистической личности. Для этого широко использовались школы, учебные заведения, культурно-просветительские учреждения. В БССР в качестве государственных использовались четыре языка: белорусский, русский, польский и еврейский (идиш). Декларировалось право всех национальностей на развитие на родном языке.

В Могилеве, особенно во времена НЭПа и проведения политики «белорусизации», были открыты и работали польская школа-семилетка, три еврейские школы (две семилетки и одна неполная), девять русских школ (с 1926 года только одна - семилетка), остальные обучали детей на их родном языке, белорусском. При Могилевской сов-партшколе было образовано польское отделение. В городе работали польские, еврейские детские сады, библиотеки, клубы и т.д.

Нужно отметить, что в конце 30-х годов наблюдался отход от политики обеспечения населения обучением в национальных школах. После 1934 г. все делопроизводство и обучение переводилось на русский язык. [8]. Малоизвестен следующий факт. В 20 – 30-е годы в СССР (в том числе и БССР) в качестве официальных использовались два шрифта: латинка и кириллица. Можно было издавать книги латинкой на белорусском языке. Только в начале 50-х годов латинский шрифт соответствующим распоряжением не рекомендовался к использованию в большинстве республик Советского Союза.

Еще 19 февраля 1919 года в Могилеве была открыта одна из первых в Белоруссии государственных музыкальных школ (с 1937 г. музыкальное училище им. Н. Римского-Корсакова).

В межвоенное время в нашем городе действовали красноармейский университет (1920 – 1921 гг), культурно-просветительское училище (с 1928 г., ныне МУК), культурно-просветительский техникум (1930 – 1932 гг.), политико-просветительский институт (1932 – 1936 гг.), педагогический техникум (с 1933 г., ныне колледж), педагогический институт (ныне МГУ), при последнем – учительский институт (1937 – 1953 гг.). И сегодня могилевчане спешат посмотреть новые кинофильмы в кинотеатры, построенные в те годы, – в «Чырвоную зорку» (1930 г.) и «Радзіму» (1938 г.). Радовал юных жителей города цирк (1938 – 1941 гг.), который размещался напротив гостиницы «Днепр». Входом в него служила триумфальная арка (построена в честь Екатерины II, ныне посвящена военным частям, освобождавшим Могилев в 1944 г.).

Юноши и девушки Могилева активно увлекались спортом. В 1921 г. в городе был организован первый в стране молодежно-технический клуб. В 1923 году был создан совет всесоюзного физкультурно-оздоровительного общества «Динамо»; с 1935 г. началась деятельность областного совета добровольного спортивного общества профсоюзов «Спартак», через два года – районного совета добровольного спортивного общества железнодорожников «Локомотив». Занимались могилевчане и военно-техническими видами спорта. В частности, для этого в 1935 г. был создан авиационно-спортивный клуб при аэродроме на Луполово.

Прошлое и современное тесно переплетались в экспозициях губернского (краеведческого) музея (с 1919 г.), музея истории религии и атеизма (1932 – 1937 гг., в здании Иосифского собора), мемориального музея Г.Орджоникидзе (1937 – 1941 гг.). Фонды Могилевского музея в 30-е годы хранили бесценные сокровища нашей культуры: крест Ефросиньи Полоцкой, серебряные ключи от города, вещи Георгия Конисского, клады средневековых монет, картины И.Айвазовского, В.Боровиковского, И.Репина, В.Серова, коллекции белорусских рукописных книг и многое другое [24]. Именно Могилев связан с таинственным исчезновением белорусской святыни креста Ефросиньи Полоцкой и других ценностей в 1941 году, сразу после начала войны.

Стоит отметить в качестве созидательного аспекта начало работы станции скорой помощи в 1926 году, основание филиала государственной библиотеки БССР в 1928 г. (с 1938 г. – областная библиотека), создание в 1932 г. городской санэпидемстанции; в 1935 – 1941 и 1944 – 1945 гг. в Могилеве работал Государственный русский драматический театр БССР им. М.Горького, в 1938 году был создан Государственный архив Могилевской области [67].

К сожалению, в Могилеве, как и во всей стране, активно проходили не только процессы созидания. Во время формирования нового социалистического общества без всякого сожаления уничтожались национальные уклады, духовные ценности, разрушались памятники истории и культуры. В обществе утверждалась мысль, что все светлое и хорошее началось только с октября 1917 года. Жестоко преследовалось всякое инакомыслие. Установилась диктатура одной партии – коммунистической, точнее сказать, ее аппарата. В 20-е годы в Могилеве была запрещена всякая деятельность любых политических партий (меньшевиков, эсеров, БУНДа, «Поалей-Циона», сионистско-социалистической партии (ЦСП) и т.д.), общественных организаций (Гехалуца, скаутов, Гашомер-Гацоира и др.), не подконтрольных КП(б). В качестве примера можно привести следующий факт. В самом конце 1920 года информационная сводка Гомельской губЧК зафиксировала: «…с целью ликвидации в Могилеве местной организации РСДРП в концентрационный лагерь сослать ряд меньшевиков…» [92].

С приходом к власти в октябре 1917 года большевиков начинается мученический путь православной и католической церквей, иудеев, мусульман и др. Декларировав свободу вероисповедания, новая власть на самом деле проводила активную политику «ликвидации веры в Бога», ибо была по своей сущности атеистической. Деятельность всех конфессий, которые существовали в г.Могилеве, подвергалась жесткому контролю со стороны соответствующих органов.

Учитывая высокий процент верующих, до 1930 года были установлены в качестве «отдельных дней отдыха» даты религиозных праздников (Пасха, Рождество и т.д.), наиболее почитаемых в среде верующих-рабочих. Одновременно, желая лишить религию ее влияния, власти организовали ограбление (конфискацию ценностей) церквей и монастырей, затем в первой половине 20-х годов физически ликвидировали часть священников (только в Могилевском уезде погиб 61 служитель культа), далее последовало давление на религиозные организации, закрытие и уничтожение храмов, репрессии против оставшихся священников и активных верующих. Все это сопровождалось спровоцированной церковной борьбой. Так, в частности, православная церковь раскололась на «тихоновцев» и «обновленцев». Последних в 20-е годы активно поддерживали органы советской власти с целью ослабления и последующей ликвидации обеих сторон. Могилев в те годы становится центром обновленческого движения на территории всей Беларуси. Но не все православные города его поддерживали. В Могилеве «тихоновцы» и «обновленцы» имели свои центры в виде епархиальных управлений с епископами. Еще больше преследований претерпела римо-католическая церковь, т.к. в отличие от православной никогда официально «советскую власть не признавала».

В городе Могилеве до 1917 года было 73 культовых строения. Из них 29 православных церквей: 12 приходских, 5 зимних (теплых), 7 домовых, 5 на кладбищах; 4 римо-католических костела: приходских – 3 и часовен – 1; 2 лютеранских кирхи: 1 приходская и 1 на кладбище; 38 синагог. Можно сравнить с днем сегодняшним: 6 православных церквей (5 существовали до 1917 года), не считая церкви в Полыковичах (Могилевский район); 1 греко-католическая церковь, 1 римо-католический костел и часовня (существовали до 1917 года), несколько молитвенных домов протестантов.

В конце 20-х начале 30-х годов прошла волна насильственного закрытия храмов и ликвидации приходов верующих. Нужно подчеркнуть, что все храмы на момент принятия решения (первичный орган – президиум городского совета Могилева) действовали и конфисковывались у общин верующих реально существовавших приходов. Характерным являлось то, что во время принятия решений ссылались на общие собрания рабочих и служащих города, на которых как бы высказывались требования о конфискации всех молитвенных домов, церквей, синагог и т.д. Но какое отношение могут иметь абстрактные группы рабочих к совершенно конкретным общинам верующих?

Наибольшее количество храмов в Могилеве было изъято в пользу государства в 1929 – 1930 гг. Например, 16 апреля 1929 года принято решение о конфискации у группы верующих Воскресенской церкви (ранее костел иезуитов) и передаче ее Могпромсоюзу; синагоги Кносо-Израиль – «с культурными целями» – Окрпрофбюро. 22 декабря 1929 г. здание синагоги «Шыра-Шырым» отняли у верующих и передали 17-й школе. 3 января 1930 г. решили конфисковать синагогу «Гнесез-Израиль» и передали здание кооперации инвалидов.

Известна точная дата принятия решения о снятии всех колоколов с церквей города. Это было сделано как раз перед Рождеством – 3 января 1930 года..

24 января 1930 г. конфискованы кафедральные Малый (Спасский) и Большой (Иосифский) соборы. Большой передан под клуб рабочим хлебозавода. Были «преобразованы» также: Трехсвятительская церковь по ул. Первомайской – в клуб рабочих железной дороги и завода Возрождение»; синагога «Купеческая» (Почтовая ул., д. 4) – в клуб безработных; синагога «Тилим» (ул. Виленская, д. 2) – в клуб членов жилищных кооперативов; синагога «Бейс-Иосиф» (ул. Ульянова-Крупская, д. 45) – в клуб пионеротряда железной дороги; синагога «Шура» – в клуб 16-го саперного батальона; Воскресенская церковь – в клуб «красного механика»; Троицкая церковь на Луполово отдана для нужд культуры, а часовня в Печерске превращена в клуб рабочих психиатрической больницы. 17 февраля 1930 года синагогу «Сагал» (ул. Быховская, д. 6) после конфискации решили передать потреббазе.

Почти все упомянутые здания в последующие годы были уничтожены. Это касается всех, за исключением «Купеческой»,  синагог, Троицкой, Воскресенской церквей, Иосифского (Большой кафедральный), Спасского (Малый кафедральный) соборов. В 1934 г. закрыта Никольская церковь, так что через год в городе действовали только 2 православные церкви. В 1935 – 1937 гг. были закрыты оба могилевских костела. [102].

В эти годы, известные как годы реконструкции и строительства, предпринимались попытки поменять название города Могилева. 29 января 1924 года на заседании президиума городского совета обсуждался план создания в Могилеве памятника В.И.Ленину. Неожиданно для многих членов президиума взял слово их коллега Эпштейн и предложил переименовать город во «Владимир-Ильинский». Это предложение горячо поддержал другой член президиума Хаськин. Но не все с ними согласились. Им возразили Волков, Сапрыцкий, Кардошенко. В результате решили вопрос о переименовании города перенести на рассмотрение горсовета, который и состоялся в тот же день в здании Дома Труда. На рассмотрение пленума поступило два предложения: переименовать город Могилев во Владимир-Ильинский, а Луполово, которое в то время имело отдельный от Могилева административный статус, в Ленино. После долгого обсуждения присутствующие согласились, что город переименовать нужно, однако вначале необходимо подобрать новое название и поручили это комиссии в составе Хаськина, Эпштейна, Янковского. Луполово решили не переименовывать (вошло в черту города в 1926 году, Луполовский сельский район ликвидирован в 1931 году). Однако в скором времени состоялось «укрупнение» Бела-руси, город был возвращен в состав Беларуси и сохранил свое древнее название. Стоит отметить, что официальное название города – «Могилёв» – было утверждено постановлением ЦИК и СНК БССР «Об утверждении списка городов, рабочих поселков и местечек БССР» от 15 июля 1935 года, а до этого использовалось название «Могилев» и «Могилевская округа» [8; 110].

В 30-е годы наш город мог стать городом Шмидтом. После того, как пароход «Челюскин» затонул в Чукотском море, наш земляк, руководитель неудачной полярной экспедиции 1933 – 1934 гг. Отто Шмидт, через Америку и Европу вернулся в Совет-ский Союз. Он и весь экипаж парохода были объявлены героями и получили высокие правительственные награды. В их честь писались стихи, песни. В 1934 г. в нашем городе Быховское шоссе было названо именем челюскинцев. Советская пропаганда смогла трагедию превратить в триумф силы и духа советских людей.

Во время торжественной встречи Отто Шмидта на железнодорожном вокзале г. Минска поэт Андрей Александрович прочитал стихотворение, в котором предложил изменить название города Могилева на Шмидт! Александрович в те годы был известным и влиятельным поэтом. Уже на второй день стихотворение было опубликовано в органе ЦК КП(б)Б газете «Звязда» на самом почетном месте. Стоит напомнить, что переименование советских городов в 30-е годы было массовым явлением. Переименовывали их не только в честь партийных и советских деятелей, но и в честь героев социалистического строительства. Некоторые читатели белорусских газет поддержали предложение Александровича. Тем не менее судьба имени города решалась не на страницах «Звязды», а в самых высоких кабинетах.

Могилеву вновь повезло остаться Могилевом. А вот автору предложения не позавидуешь. Несмотря на «придворные» стихи и высокие должности в 1938 г. он был арестован и репрессирован… [8].

Трагические страницы в летопись Могилева вписали сталинские политические репрессии. «Предатели», «враги народа», «вредители», «шпионы» – такие ярлыки получали не только руководители предприятий и организаций, но и многие представители интеллигенции, рабочие, служащие, беспартийные и члены КП(б) (таких было около 40%); среди них были даже малограмотные люди. Черной страницей в жизни белорусской интеллигенции навсегда останутся годы борьбы с так называемой «нацдемовщиной». Слово «нацдем» было синонимом слово «контрреволюционер». В списке жертв репрессий можно встретить фамилии учителей городских школ, преподавателей пединститута, училищ. Их были тысячи. Мирные, честные люди часто теряли не только свободу, но и саму жизнь. Их дети и  родственники были ограниченны в своих правах на выбор профессии, образование и т.д. Многие из репрессированных впоследствии были реабилитированы, но осталось еще много мучеников, добрая память о которых нуждается в восстановлении. [79].

Литературная жизнь Могилева первой половины ХХ века была довольно насыщенной. Интеллигенция группировалась вокруг издававшихся тогда в городе газет «Могилевский вестник» (1906 – 1917), «Могилевский голос», а также журналов «Белорусский учительский вестник» (1910 – 1911), «Вестник Могилевского земства» (1914 – 1917). Здесь печатались литературные произведения, литературно-критические статьи.

На основе легенды об основании города создана поэма Янки Купалы «Могила льва» (1913 г.), культурно-исторические события воодушевили Максима Богдановича на создание баллады «Летописец» (1912 г.). В 1933 году Могилев посетила группа писателей: Янка Купала, Тишка Гартный, Платон Головач, Максим Лужанин, Андрей Александрович. Они встречались с читателями, провели литературный вечер в пединституте. Купала дважды приезжал в Могилев в 1938 г., ему было легко совершать поездки, поскольку в соседней области в Левках была его летняя дача. В 1928 году с группой писателей был в Могилеве Якуб Колас, выступал перед школьниками, студентами техникумов, встречался с молодежью, учителями города, рабочими. В феврале 1930 года Могилев посетили Якуб Колас, Змитрок Бядуля, П. Бровка, М. Никонович, И. Цвикевич.

В жизненной судьбе Тишки Гартного Могилев занимает значительное место. Впервые Гартный появился в Могилеве в 1909 году, где до осени 1910 года работал в кожевенных мастерских. Отсюда он посылал заметки в «Нашу ниву» о тяжелом труде рабочих этой отрасли, написал стихотворение «Гарбар», некоторые другие произведения. Печальным стал Могилев в завершении жизненного пути Гартного. Арестованный в 1936 году, он был отправлен в Могилевскую пересыльную тюрьму (здание нынешнего лабораторного корпуса Могилевского технического университета), после долгих пыток был признан невменяемым и помещен в психиатрическую больницу, где был убит. Похоронен в Печерском лесопарке, на месте предполагаемого захоронения поставлен мемориальный знак.

Могилевскую духовную семинарию закончили Андрей Мрый, Василий Шашалевич, Михась Зарецкий. Каждый из них внес достойный вклад в белорусскую литературу.

Андрей Мрый в 1926 году по приглашению Центрального Бюро Краеведения при Инбелкульте переехал в Минск и стал работать там инспектором. Оказавшись в элитной литературной среде, активно занялся литературной деятельностью и вскоре был принят в литобъединение «Узвышша», что можно считать признанием таланта. Он в среде тогдашнего руководства среднего звена увидел опасные тенденции перерождения, постепенное сползание этой категории в мир обывательщины, возникновение очень опасного нового бюрократа. Определенной вершины в развенчании воинственного мещанства А. Мрый достиг в романе «Записки Самсона Самосуя». Новаторство писателя было в то, что он своего героя развенчивает его же собственной лексикой, изнутри, поскольку произведение написано в форме дневника. Самсон Самосуй однажды вынырнув на уровне деятеля культуры районного масштаба, развалив все дело в одном месте, легко оказывается в другом, потому что он уже в обойме, своя каста новых бюрократов не даст ему пропасть. Это произведение действительно сильно било по приспособленцам. Естественно, что те, кто хоть в отдаленной мере узнавал свои черты, не могли простить писателю, вскоре он был арестован, осужден к высылке на Север, в 1940 году арестован повторно, были конфискованы все его рукописи.

Василь Шашалевич прошел путь, характерный для интеллигенции того времени – от эйфории первых лет революционной победы до полной растерянности в средине тридцатых.

Он увлекался театром, у себя на родине в Краснополье совместно с братом организовал драматический кружок, писал для постановки сценки. То же на профессиональной основе продолжил в Минске. На высокой волне служения народу написаны были все драматические произведения, которые охотно ставили белорусские театры. К сожалению, не все было опубликовано, потому половина утеряна.

Первое его произведение «Пекло» («Апраметная») было написано на фольклорном материале, увлекал зрителя необычностью действия и проекцией на современность. В таком же плане была написана и пьеса «Сумерки» («Змрок»). Но писателя более интересовал день бегущий. И вскоре он пишет драму «Волчьи ночи», в которой показал трагедию учительницы Смольской, не сразу распознавшей в своем давнем друге озверелого бандита. Писатель осуждает жестокость, издевательство над человеком.

В пьесе «Рой» воспроизведено время середины двадцатых – начала тридцатых годов (драма написана в 1931), поэтому в ней отразились все противоречия того времени: увлечение коммунарским хозяйством, выход на хутора, всеобщая коллективизация.

Михась Зарецкий не только учился в семинарии, но и работал в Могилёве учителем, заведовал волостным отделом работников просвещения. Все события, которые пережил и в которых сам участвовал, нашли отражение в его многочисленных рассказах и повестях. Почти во всех произведениях М. Зарецкого отражены события, происходящие в нашем городе или в ближайших окрестностях. Это видно из рассказов в сборниках писателя «Пела весна», «В омуте жизни», «42 документа» и др. Писателя особенно интересовали те обстоятельства, в которых оказываются герои его произведений в процессе фатального противостояния, в процессе революционной ломки всех жизненных устоев. Многие не выдерживают жестокой борьбы, ломаются, или, скорее, их ломают эти жестокие обстоятельства. Писателя тревожила та жестокость, с которой внедрялись новые порядки; участники этой борьбы, чувствуя в душе явный психологический надлом, не могут вписаться в мирную жизнь, они обречены на гибель. Чтоб выжить, героям приходилось отказываться от традиционных моральных принципов, при-нимать действительность такой, какая она есть. Такая ситуация с большим художест-венным мастерством раскрыта в романе «Стежки-дорожки», произведении наиболее автобиографическом.

Актуальностью и злободневностью определялись и другие произведения писа-теля. Как и большинство интеллигенции, он видел, что в жизни происходит все далеко не так, как декларировалось в программах и в политике, и в государственном строи-тельстве, и в культуре. Это нашло отражение в его очерках «Путешествие на новую землю», «Письма от знакомого», в романах «Вязьмо», «Кривичи», также во многом связанных с Могилевом и Могилевщиной.

Михась Зарецкий как писатель и гражданин всегда был на передовых рубежах. Именно с его статьи «Чем нам угрожает Белгоскино» началась известная театральная дискуссия конца двадцатых годов. Опять же, писателя беспокоило, что киностудия и театры республики перестают быть центром национальной культуры, что там бездумно подбираются все сценарии и пьесы, выброшенные как малохудожественные в Ленинграде и Москве. Вульгарно-социологическая критика увидела в статьях Зарецкого подрыв интернационализма и обвинила его во всевозможных грехах, хотя писатель и драматург Зарецкий выступал за высокие критерии оценок при подборе репертуара театров и сценариев кино. Он был справедлив и в том, когда требовал, чтобы в республиканских театрах шло большинство произведений белорусских авторов. И сам писатель показывал в этом пример, написав драмы «Вихрь на болоте», «Белые розы», а в начале тридцатых пьесы «Ная» и «Сымон Каризна». Такая принципиальная позиция в конце привела в печальному исходу: в конце 1936 г. был арестован и 29 октября 1937 года расстрелян.

Михайло Грамыка учился в Могилевской гимназии, после окончания поступил в Московский университет на медицинский факультет, после первого курса перевелся на физико-математический факультет по специальности геология. И в гимназии, и в университете был активным участником Могилевской организации РСДРП; после окончания университета, с 1911 года, работал в Одессе в частном коммерческом училище. Первую мировую войну встретил в Швейцарии, в начале двадцатых из Одессы переехал в Минск по приглашению правительства, работал в Инбелкульте, читал лекции в Белпедтехникуме и БГУ по специальности, был активным членом литературного объединения «Молодняк», прослыл поэтом-новатором, написал нашумевшую поэму «Насилие над формой». Известен также как драматург. Из многих его произведений наибольший интерес представляет драма «Возле террасы», написанная на материале революционных событий в Могилеве и его окрестностей. Писателя в конечном счете интересуют не столько сами революционные события, сколько их последствия. Если этот социальный переворот исторически может быть оправдан, все от них ожидают наступления социальной справедливости, что в конце концов закономерно. Но художника беспокоят те негативные проявления, сопутствующие основным событиям: стихийное уничтожение памятников национальной культуры, пренебрежительное отношение новых руководителей к культурному наследию: разрушаются архитектурные памятники, как рассадники чуждого мировоззрения. Таким образом, писатель заглядывал далеко вперед, но, к сожалению, к его тревогам долгое время никто не прислушивался.

В начале 20-х годов творческая интеллигенция нашего города группировалась вокруг газеты «Соха и молот», где изредка печатались стихи начинающих поэтов. Истинное литературное движение в Могилеве пришло с вхождением Могилевщины в состав БССР. В 1924 – 1925 гг. Центральное бюро «Молодняка» начало организовывать во вновь присоединенных регионах свои филиалы (філіі). Поручение организовать в Могилеве отделение «Молодняка» получили Л. Каплан и Вл. Поскребко. Последний направился на работу в окружную газету, которая называлась уже «Магілёўскі селянін» и переходила на белорусский язык.

Первоначально в филиал входило 11 человек: Вл. Поскребко (председатель), В. Горбоцевич, К. Губаревич, Е. Гадевский, Л. Каплан, Н. Маркова, Е. Нечай, М. Роговская, А. Старовойтова, Гр. Цыганков, С. Фомин, Л.Талалай. В основном это были студенты педтехникума. Позже вступили Янка Журба, переведенный сюда на работу из Бобруйска, Петрусь Боротьбит (П. Горбацевич), Юрка Левонный (Леонид Юркевич), Василий Коваль (Ковалев), ставшие студентами педтехникума. Поэты активно выступали в печати, проводили литературные вечера, большую политико-воспитательную работу. В 1925 – 1926 гг. для оказания помощи в творческой учебе в Могилев приезжали Вл.Дубовка, Кандрат Крапива, Алесь Дудар, А. Александрович. Молодняковская организация Могилева быстро набирала художественную силу. Уже через год после ее образования молодые литераторы при поддержке ЦБ «Молодняка» и местных общественных организаций (партийной и комсомольской) создали альманах «Днепровские всплески», где были напечатаны стихи Ю. Левонного, К. Губаревича, Н. Марковой, переводы украинских поэтов, рассказы Ю. Левонного, К. Губаревича, Р. Недоли и др.

С выездом в Минск сначала Вл. Поскребки, потом и В. Горбацевича филиалом руководили К. Губоревич и Ю. Левонный. При их активном участии уже как членов Белорусской ассоциации пролетарских писателей был издан альманах «Утро» («Ранне»), в котором напечатаны произведения не только могилевчан Ю. Левонного, В. Годицкого, В. Бунтара, Н.Марковой, Ю. Гадлевского, Р. Недоли, но также и минских коллег М. Климковича, А. Кулешова.

Ю. Левонный в 1934 году окончил литературно-творческое отделение Минского высшего педагогического института и был известным поэтом первой половины тридцатых годов. Он издал поэтические сборники «Камсамольскія вершы», «Штурм», «Жалезныя віхуры», «Разбег». Основной мотив стихотворений – комсомольская решительность переделать мир, утверждение победного строительства нового общества. Многие вещи написаны поверхностно и плакатно.

Лев Талалай в тридцатые годы издал на идиш книги стихов «Мой первый сноп» и «На марше». Тематика стихотворений – жизнь деревни, величественные изменения в ней (как они виделись поэту) и патриотизм, готовность воина отстоять свою родину от любого агрессора. Судя по некоторым переведенным на белорусский язык стихотворениям, отметим склонность поэта к повествовательному стиху, в котором можно полнее выразить характер человека, отразить жизненные процессы.

Кастусь Губаревич в послевоенное время стал одним из ведущих драматургов Беларуси. Широк и разнообразен жанровый диапазон творчества писателя: историко-революционная и героическая драма, лирическая и сатирическая комедия, фарс и водевиль. Выбирая жизненные явления для художественного осмысления, К. Губаревич чаще всего использовал драматизм самих фактов (исключительно фактов большого общественно-исторического звучания) и концентрировал внимание на людских делах и общественных событиях, таящих в себе огромную социальную энергию. Наиболее характерны в этом отношении пьесы «Главная ставка» и «Брестская крепость». По его сценариям поставлены художественные фильмы «Анютина дорога», «Девочка ищет отца» (в соавторстве), «Деревья на асфальте», «Полонез Огинского», телефильмы «Главная ставка», «Далекая песня». В «Главной ставке» К. Губаревичу удалось отразить драматические события в Могилеве периода революционных потрясений.

Литературная жизнь в Могилеве активизировалась в начале 30-х годов, когда возобновил работу пединститут. Здесь в разные годы учились Вл. Агилевич, Г. Щербатов, Д. Политико, Е. Василенок, М. Барсток, Э. Волосевич, Е. Курто, Н. Горулев, П. Шестериков; в это же время в газетном техникуме, в газетной школе занимались И. Новиков, А. Деружинский, П. Приходько, в политико-просветительом институте – А. Белевич, преподавателями работали И. Гуторов, Ю. Гаврук, Д. Политыко. В сороковом году прибыл на работу в наш город молодой выпускник Ленинградского университета, в будущем известный колосовед, доктор филологических наук Ю. Пширков. Вся творческая молодежь входила в литературное объединение при газете «Камунар Магілёўшчыны», которым руководил И. Гуторов. Представители этой молодежи во второй половине ХХ столетия стали известными белорусскими литераторами.

Юрка Гаврук начинал литературную деятельность в Горках, где он после окончания Литературного института им В. Брюсова, работал доцентом на кафедре белорусского языка и литературы (вместе с М. Горецким и Вл. Дубовком) Горецкой сельскохозяйственной академии. Там он был активным участником Оршанскога филиала «Молодняка» (правление находилось при сельхозакадемии), выступал по вопросам теории литературы и перевода, сам активно занимался переводческим делом. Его переводы английской и немецкой поэзии публиковались в центральной периодике, а в 1928 году вышла книга переводов «Цветы с чужих полей». Во время работы в Могилевском пединституте перевел «Гамлета» В. Шекспира, стихотворения Гете и Байрона, публиковал собственные стихи в «Камунары Магілёўшчыны». В 1935 году был арестован прямо в аудитории, после реабилитации жил и работал в Минске.

Иван Гуторов после окончания БГУ преподавал в Могилевском пединституте русскую литературу. В тридцатые годы возглавлял литературное объединение при газете «Камунар Магілёўшчыны». Он известен как исследователь творчества А. Пушкина, В. Маяковского, в послевоенное время работал в БГУ, в Институте искусствознания, этнографии и фольклора АН БССР.

Василий Матевушев окончил Могилевский пединститут в 1937 году. Он был активным участником литературного объединения. Основное творчество поэта относится к послевоенному времени, когда он основательно устроился в Могилеве. Стихи этого времени, напечатанные в книгах «Сярэбраная кладка», «Начны дождж», «Верасы» и характеризующиеся поэтичностью, хорошей литературной формой, показали поэта, смотрящего на жизнь и вдумчиво, и проникновенно, и эмоционально приподнято.

Активностью выделялись студенты пединститута Н. Горулев и Э. Волосевич. В их стихах выражалась жизненная увлеченность, восхищение красотой, декларировалась верность Родине, готовность отстоять ее свободу при нападении любого врага. В стихотворениях Н. Горулева «Пианистке», «Тебе», опубликованных в газете «Камунар Магілёўшчыны» в январе 1941 года, чувствовалась новизна взгляда молодого поэта на жизнь, стремление отойти от стереотипов. Такими качествами характеризовались и первые поэтические пробы Э. Волосевича, который в последствии стал знаменитым белорусским сатириком.

Искусство. В художественной жизни г. Могилева в начале ХХ века наступило некоторое затишье, связанное с политическими событиями. Но уже в 20-е годы определились существенные сдвиги. В городе работали художники М. Техановский, Г. Пархоменко, скульпторы А. Груббе, П.П. и П.Г. Яцыко, которые участвовали в создании памятников выдающимся личностям.

С 1924 года в г. Могилеве периодически организовываются выставки работ художников города. В довоенное время были проведены три выставки местных художников (1924, 1928, 1941). Особенно представительной была последняя, где экспонировалась графика белорусских художников.

Во время революции и гражданской войны с некоторыми перерывами в Могилеве работал красногвардейский театр, ставивший, как правило, небольшие сценки на животрепещущую тематику.

С восстановлением мира, в 1921 году, в Могилеве работала русская труппа под названием «Поиски». Она ставила исключительно новые пьесы революционного содержания.

Начиная с 1929 года в Могилеве базировался русский драматический театр, где попеременно ставили спектакли под руководством В. Кумельского и Л. Скальского (чередовались с Бобруйском). Были поставлены спектакли «Выстрел» А. Безыменского, «Город ветров», «Хлеб», «Рельсы гудят» В. Киршона, «Голос недр» В. Билль-Белоцеркоского, «Ярославль» Е. Яновского и др. Особенный успех имел спектакль по роману Д. Фурманова «Чапаев», где главную роль исполнил В. Кумельский.

Развивалось и самодеятельное театральное искусство. Наибольшего успеха добился театральный коллектив Могилевской шелковой фабрики. Он был организован в 1934 году, поставил спектакли «Прорыв в любви» В. Чуркина, «Наши козыри» А. Траецкого, «Чудесный сплав» В. Киршона. Последний спектакль могилевчане показали в 1935 году на Республиканском фестивале, где были отмечены грамотой. Газеты напечатали восторженные отклики на спектакль.

Много богатства хранит Могилевская земля. Практически ежегодно в древнейшей части города находят монетные клады. Из найденных в Могилеве наиболее известным является Могилевский монетный клад 1936 года – один из крупнейших кладов золотых монет на территории бывшего СССР. В глиняном горшке находилось 466 дукатов (золотые монеты европейских государств) и двойных дукатов 2 половины XV – конца XVIII вв. из Нидерландов, Дании, Силезии, Саксонии, Австрии, Тироля, Чехии, Венгрии, Швейцарии, Венеции и др. К сожалению, это богатство украшает витрины не Могилевских музеев, а Эрмитажа (Россия). Около 250 монет находилось в Академии наук (Петербург) из 1300 серебряных дирхемов Арабского Халифата из Могилевского монетного клада 1822 года. В Могилевском областном краеведческом музее хранятся серебряные изделия и монеты кладов, найденных в 1955 году (Луполово), 1956 года (3350 серебряных копеек), а сколько ещё ценностей разошлось по рукам нумизматов и любителей старины! [67]

Конец 30-х годов ознаменовался в могилевской истории еще одним знаменательным событием. Вновь перед городом замаячил шанс стать столицей.

До 1939 года столица Беларуси город Минск находилась всего в 30-и км от государственной границы. В случае войны такое небольшое расстояние от позиций возможного противника представляло определенную опасность. А то, что она была неизбежна, – хорошо понимало как руководство республики, так и центральные органы СССР.

19 октября 1937 года бюро ЦК КП(б)Б рассмотрело вопрос «О столице БССР». В принятом постановлении констатировалось: «считать политически целесообразным перенести столицу из Минска в город Могилев». Интересны доводы руководителей республики, изложенные в докладной записке, которую направили И. Сталину 16 декабря 1937 года. В ней, в частности, отмечалось: «<…> Минск находится очень близко от польской границы <…>, слабо связан железнодорожными и шоссейными магистралями как с центрами Союза, так и, особенно, с районами республики <…>

Могилев же находится в центре республики, имеет достаточную индустриальную базу, выгодно отличается от Минска в стратегическом отношении, в особенности, и по своим природным условиям имеет большие перспективы для дальнейшего развития» [114].

ЦК ВКП(б) и СНК СССР поддержали республиканские власти и приняли положительное решение по поводу переноса столицы БССР.

17 марта 1938 года СНУ БССР принял постановление «О генеральном плане реконструкции города Могилева», а 19 апреля 1938 года СНК СССР и ЦК ВКП(б) приняли постановление «О городском строительстве в городе Могилеве в связи с переводом столицы Белорусской ССР».

Новая планировка Могилева должна была соответствовать образу социалистического города, его административно-политическому назначению. В городе планировалось строительство Дома правительства, гостиницы, жилых домов, бани, библиотеки, школ, парка и т.д. Соответственно, в Могилеве не должны были оставаться архитектурные памятники, которые напоминали бы о прошлом. Планировалось снести ратушу, дома губернатора и губернского правления, архиерейский дворец, Богоявленский, Спасский соборы, Трехсвятительскую, Воскресенскую, Николаевскую церкви (на месте последней собирались соорудить фонтан будущего центрального парка культуры и отдыха), костелы Св. Антония и Св. Станислава и т.д. Один из самых известных соборов города, Иосифский, построенный в стиле классицизма (архитектор М. Львов), был взорван, а на его месте возведена гостиница «Днепр» (1940 г.) для гостей столицы.

Но главной могилевской новостройкой был Дом правительства (автор проекта – архитектор И. Лангбард). Его стали возводить еще в конце 1938 года на бывшей базарной площади (ее превратили в центральную площадь им. В. Ленина) на месте тюрьмы.

В феврале 1938 года выяснилось, что программа городского строительства в Могилеве выполнена только на 42%. Назывались разные причины, но главной была следующая – нежелание многих руководителей республики покидать насиженные места в Минске. Эти чиновники всячески тормозили процесс подготовки Могилева к принятию столичных функций. [114].

Тем не менее 20 апреля 1939 года на совещании ЦК КП(б)Б был определен срок переноса столицы из Минска – ноябрь 1939 года. 8 мая начала работать правительственная комиссия по переводу столицы республики. В августе принимается решение по переводу в Могилев ряда наркоматов, но … события осени 1939 года перечеркнули планы «великого переселения». С воссоединением Западной Белоруссии с БССР отпали как стратегический, так и политико-экономический аргументы в пользу перемещения белорусской столицы. 14 октября 1939 г. Бюро ЦК КП(б)Б постановило: «Просить ЦК ВКП(б) пересмотреть решение от 19 апреля 1939 г. о переводе столицы из г. Минска в г. Могилев, оставив столицей г. Минск». Так завершилась эпопея с переносом белорусской столицы. Только Дом правительства, построенный в тот период в Могилеве, напоминает нам о событиях конца 30-х годов. [8; 45; 114].

Начало войны 1941 – 1945 годов подтвердило правоту тех, кто объективно и субъективно видел в Могилеве столицу. В первые месяцы войны именно Могилев защищался так, как защищаются столицы. Оборона Могилева оказалась своеобразным прообразом обороны Москвы!

Оборона города Могилева вошла яркой страницей в историю Великой Отечественной войны. Она осуществлялась в начальный период войны – самый тяжелый и вместе с тем героический. Наш город стал «вторым Мадридом» на пути гитлеровских оккупантов.

Утром 22 июня город жил обычной мирной жизнью. Только в 12 часов дня жители города по радио узнали о начале войны.

После   правительственного  сообщения   состоялось  собрание  партийно-комсомольского актива, которое приняло решение о создании истребительного отряда по борьбе с диверсантами, лазутчиками и шпионами. Тут же в отряд записалось более 500  коммунистов и комсомольцев.

На  следующий день на  всех предприятиях и в организациях Могилева проходили партийные и комсомольские собрания, массовые митинги. Город начал готовиться к обороне. Только за один день было подано более 2000 заявлений юношей и девушек с просьбой отправить на фронт. Начался   массовый  призыв в Красную Армию.

В 8 часов утра 25 июня в обкоме коммунистической партии состоялось совещание, на котором первый секретарь ЦК КП(б)Б П. К. Пономаренко сообщил об обстановке на фронте, поставил перед парторганизациями задачи на ближайшее время. Сразу же после совещания на места, в первичные парторганизации, в рабочие коллективы выехали секретари обкома партии Д. С. Мовчанский, А. Е. Захаров, II. Г. Вовнянко, секретари горкома партии А. И. Морозов, Н.Я. Лебедев, И. Л. Хавкин и другие работники партийного актива.

В штабе Западного фронта, находившемся в районе Могилева, 1 июля 1941 года состоялось совещание партийно-советского актива с участием Маршалов Советского Союза К. Е. Ворошилова и Б. М. Шапошникова, первого секретаря ЦК КП(б)Б П. К. Пономаренко. Был выработан план обороны города.

На предприятиях и в учреждениях проводилась запись добровольцев в отряды народного ополчения, которые были созданы впервые в годы Великой Отечественной войны именно в Могилёве. В первый день записалось 2500 человек. На одной только шелковой фабрике добровольцами стали 800 человек.  Такие же отряды были созданы на труболитейном, авторемонтном, пивоваренном, кирпичном заводах, железнодорожном депо и на торфоразработках «Гребенево». За три дня записалось 8000 человек, а в последующие дни еще 4500 человек.

На строительство глубоко эшелонированной обороны ежедневно выходило около 40000 человек.

Руководили строительными работами дивизионный инженер 172-й стрелковой дивизии майор Толмачев и майор Ковалев. В городе было объявлено осадное положение.

На Могилевское направление из Тулы прибывали 110-я и 172-я Сталиногорская стрелковые дивизии 61-го стрелкового корпуса. Корпусом командовал генерал-майор Ф. А. Бакунин, на которого командованием Западного фронта возлагалась задача создать Могилевский оборонительный рубеж. Включались в подготовку обороны города также отходящие части 13-й армии (командующий – генерал-лейтенант П.М.Филатов; с 14.07.1941г. – генерал-лейтенант В.П.Герасименко), пограничники, ополченцы.

Еще не была закончена подготовка полосы обороны, и части еще не сосредоточились, как разведбат 172-й дивизии, передовые батальоны, выдвинутые на рубежи рек Березина и Друть, завязали схватки с вражеской разведкой. Разведбатальон дивизии под командой старшего лейтенанта Л. И. Волчка и капитана Метельского Н.В. разгромил разведку немецкого 46-го танкового корпуса 2-й танковой группы генерала Г.Гудериана, поджег 14 танков, уничтожил до роты пехоты, захватил пленных.

Оборону Могилева можно условно разделить на три периода:

первый период – с 3 по 9 июля 1941г., когда наши отходящие части 13-й армии совместно с воинами 172 дивизии и другими частями высылали отряды на дальние подступы к городу с целью разведки и уничтожения передовых групп противника. Эти отряды своими действиями дали могилевчанам время, необходимое им для подготовки оборонительных рубежей города. Так, с 26 июня по 10 июля на строительстве оборонительных сооружений трудились от 30 до 40 тысяч человек ежедневно. Итогом их труда стал 25 километровый противотанковый ров, окруживший город с запада, севера и юга; более 40 км. окопов, множество блиндажей, дзотов, траншей и эскарпов.

Второй период – с 9 по 16 июля 1941г., когда 2-я танковая группа Гудериана пыталась с наскока штурмом овладеть городом. В это время основной задачей защитников было удержаться на оборонительных рубежах непосредственно у стен Могилева и по возможности максимально вымотать наступающие танковый и пехотный клинья немцев. Данный период характеризуется особой жестокостью боев, в которых полегло множество защитников нашего города.

Третий период – с 17 по 27 июля 1941г. – самый тяжелый в истории обороны, т.к. войска, оборонявшие город (172-я дивизия., 1 полк 110-й дивизии, остатки 20-го мехкорпуса, 514-й стрелковый полк, 601, 443, и 473 гаубичные артиллерийские полки, 340-й легкий артиллерийский полк, два батальона милиции, ополченцы), находились в полном окружении. К этому времени в частях оставалась едва третья часть людей, способных держать оружие; катастрофически не хватало боеприпасов, медикаментов, продовольствия. Немцы захватили Смоленск, подошли к Ельне, а защитники города оттягивали на себя целых четыре дивизии врага.  

Особенно жестокие бои развернулись у стен Могилева 5-8 июля. 5 июля противник в районе деревни Новоселки выбросил воздушный десант. На ликвидацию его был направлен разведывательный батальон старшего лейтенанта Волчка. В скоротечном бою вражеский десант был уничтожен, захвачены пленные и трофеи.

6 июля противник, создав численное превосходство в живой силе и технике, повел наступление на нескольких направлениях. Немцы подошли к переднему краю обороны в районе д. Тишовка, с ходу форсировали реку Лахва и атаковали расположение 388-го полка полковника С.Ф.Кутепова и 340-го легкого артиллерийского полка полковника И.С.Мазалова, но встретили упорное сопротивление, которое было завершено контратакой. Враг был отброшен за реку, понеся большие потери, и в течение трех дней не делал попыток к наступлению.

После сильной артподготовки 10 июля немцы повели наступление на боевое охранение 747-го полка (командир А.В.Щеглов) на юго-востоке города, но контратакой были отброшены на исходные позиции.        Генерал Гудериан писал: «Нам не удалось взять Рогачев и Могилев. Удастся ли пехоте опрокинуть хорошо организованную оборону на участке реки Днепр, снова продолжать маневренную войну? Еще в большей степени вызывает сомнение возможность достижения первых оперативных целей и окончания кампании уже в эту осень 1941 года». 11 июля 172-я стрелковая дивизия была отрезана от своих баз в Чаусах и Кричеве, где остались ее транспортные средства. Развивая успех, противник начал осуществлять окружение Могилева, но это не поколебало духа защитников города. В этот день на участке 388-го полка завязался ожесточенный бой. Противник нанес массированный бомбовый удар по расположению полка. Со стороны деревни Солтановка под прикрытием артиллерийского огня двинулись танки. Немцам не удалось вклиниться в нашу оборону, они потеряли около 20 танков и были отброшены.

Командир 747-го стрелкового полка А.В.Щеглов донес, что сосед слева отступает и что в районе деревни Сидоровичи появились крупные вражеские силы. Генерал М. Т. Романов решил произвести разведку боем, чтобы определить силы и намерения противника. А.В.Щеглов, которому было поручено это дело, сформировал отряд и ведение разведки возложил на начальника штаба полка капитана Г. И. Златоустовского. На рассвете отряд скрытно занял исходное положение у южной окраины деревни Слободка, атаковал застигнутого врасплох противника, который, оставив на поле боя около 150 убитых и 30 сгоревших автомашин, в панике поспешно отступил за Днепр. По опросу захваченных пленных было установлено, что это были части 24-го механизированного корпуса.

Противник, оправившись после поражения, силой до пехотного полка с 40 танками повел наступление против отряда и стал отрезать ему путь отхода. Завязался ожесточенный бой, переходящий и рукопашные схватки.

В разгар боя был ранен политрук пулеметной роты Бордун. Очнувшись, он увидел рядом умолкший пулемет. Преодолевая боль, подполз к нему и встретил врага пулеметным огнем. В это время Бордун получил смертельное ранение, но успел бросить три гранаты; последней он подорвал себя и окруживших его врагов.

Батарея капитана Трофимова огнем уничтожила три танка. Курсанты полковой школы бутылками с горючей жидкостью подожгли еще три танка. Погиб расчет одного из орудий, но оставшийся в живых раненный боец Воронков один вел из него огонь. На помощь к нему бросился политрук Смирнов со своим связным. Они с большими усилиями выкатили орудие на открытую позицию и прямой наводкой открыли огонь по танкам противника. В этом бою враг потерял до 20 танков и много убитых. Отряд, выполнив свою задачу, отошел на исходные позицыи. В сражении отличился сержант Ковальский, который огнем своего орудия уничтожил два танка, два мотоцикла, легковую автомашину с офицером.

12 июля 1941 года противник, применив массированную артиллерийскую подготовку, повел мощное наступление танковой группой в количестве до 100 машин и полка пехоты в районе д.Буйничи  в направлении южной части города. Тяжелейший бой продолжался 14 часов, в течение которых воины 388-го полка и ополченцы истекли кровью, однако уничтожили 39 немецких танков Т-III и Т-IV и заставили немцев отступить на старые позиции, бросив на поле убитых, раненых, а также армейское имущество, среди которого оказались два ящика с наградами. Этот день вошел в историю как первое сражение Второй мировой войны, в котором немецкие танки понесли столь крупные потери. Прибывший вечером этого дня в расположение полков военный корреспондент К.Симонов был потрясен мужеством защитников города. В своем репортаже "Горячий день" (Известия 20 июля 1941г.) он восхищался действиями солдат и офицеров в этом бою. До самой смерти писатель помнил тот горячий июльский день, когда на могилевской земле догорали немецкие танки, лежали трупы немецких и русских солдат, а оставшиеся в живых были полны решимости не отдавать врагу ставший многим из них родным город. Согласно завещания, прах писателя был развеян над Буйничским полем – полем его памяти.

13 июля противник из района деревни Солтановка вновь повел наступление. Из леса в колоннах вышла немецкая пехота с развернутыми знаменами; она двигалась, как на параде. Подпустив фашистов на близкое расстояние, полк открыл сокрушительный огонь. Противник, бросая убитых и раненых, отступил. И эта попытка врага не удалась, однако потери полка были достаточно большими.

Командующий 2-й танковой группой Гудериан позднее писал: «С юга была слышна интенсивная канонада и можно сделать вывод, что пехотный полк «Великая Германия» ведет тяжелые бои; этот полк имел задачу прикрыть наш фланг от атак со стороны Могилева». И далее: «…13 июля начались ожесточенные атаки русских со всех предмостных укреплений из Могилева в южном и юго-восточном направлении... с явной целью отбросить немецкие войска снова за реку Днепр».

Беспримерное мужество проявили бойцы 172 дивизии. В одном из боев батальон 747-го стрелкового полка нес большие потери. Силы его иссякли, требовалась помощь. Командир батальона старший лейтенант Сибиряков послал с донесением бойца Амракумова. Противник заметил скачущего всадника и открыл по нему огонь. Лошадь была убита, а боец тяжело ранен. Несмотря на ранение, боец Амракумов ползком добрался до штаба полка, передал донесение и, умирая, сказал: «Я приказ выполнил».

Плечом к плечу с воинами дивизии стойко сражались народные ополченцы под командованием П. Б. Терентьева и А. И. Морозова. Отряд шелковой фабрики и кожевенного завода занимал оборону по реке Днепр; отряд труболитейного завода совместно с пограничниками упорно оборонял подступы к городу под деревней Машевкой. В районе завода искусственного волокна им.Володарского, отражая атаки противника, сражалось около 2000 ополченцев, в том числе несколько сотен студентов пединститута и других учебных заведений. В боях за родной город погибли командиры ополченцев – секретари райкома партии Ш. И. Егудин, Ц. Ю. Шпалянский, секретарь горкома комсомола Я. Сегал, политрук А. А. Эстеркин и другие.

Положение осажденного города было чрезвычайно тяжелым. Ощущался недостаток боеприпасов и продовольствия. Некуда было эвакуировать тяжелораненых, число которых увеличивалось с каждым днем.

15 июля был получен приказ командиру корпуса: «Бакунину. Приказ Верховного Главнокомкндующего: Могилев сделать неприступной крепостью». Генерал М. Т. Романов собрал совещание, на котором присутствовали командиры и   комиссары   частей,   представители горкома партии, горисполкома.  М. Т. Романов, обрисовав сложную обстановку и значение Могилевской   обороны,   попросил   присутствующих высказываться. Мнение было   единодушным: города не сдавать.

Враг между тем не терял времени, подтягивая все новые части. К 18 июля Могилев был окружен четырьмя немецкими дивизиями, в том числе знаменитой 23-й берлинско-бранденбургской под командованием генерал-майора Хельмута, 15-й и 7-й пехотными, 7-м корпусом. Он рвался вперед, не считаясь с потерями, стремясь быстрее разделаться с осажденным городом. Особенно тяжелые бои развернулись на участке 747-го стрелкового полка. Противник пытался расчленить оборону дивизии, отрезать полк от предместья Луполово. Атаки врага сменились контратаками полка. Деревня Гребенево и совхоз «Вейно» по нескольку раз переходили из рук в руки. Однако численное превосходство врага заставило полк отойти на новый рубеж.

17 июля немецко-фашистские войска перешли в наступление и повели ожесточенные бои. Сводный ополченский полк майора Катюшина отбивал атаки противника в районе деревень Жуково, Застенок, Пашково, Гай, совхоза «Казимировка».

В районе Пашково – Гай бессмертной славой покрыл себя батальон милиции под командованием капитана К. Г. Владимирова. Несколько суток противник атаковал позиции батальона. Милиционеры стойко оборонялись. Гитлеровцы, не считаясь с потерями, рвались к городу. Создалась опасность прорыва обороны. Батальон пошел в последнюю контратаку и погиб вместе со своим командиром капитаном К. Г. Владимировым, но врага не пропустил. В живых после контратаки осталось лишь 19 человек из 250.

Несмотря на героизм бойцов и командиров, немцы захватили в этот день пригороды Гребенево и Затишье.

Второй батальон 747-го полка, отрезанный от полка, отошел к Луполово; первый батальон под натиском врага, понеся потери, отошел к деревне Полятика, где попал в окружение и только ночью, вырвавшись из кольца, присоединился к полку. Третий батальон у деревни Малая Боровка дрался в окружении до 20 июля. Словом, положение было очень тяжелое. Но и в этой трудной, неравной борьбе защитники Могилева нанесли ощутимые удары по врагу.

747-й стрелковый полк, неся тяжелые потери в жестоких боях, уничтожил 18 вражеских танков и самоходных орудий, истребил 800 гитлеровцев и 150 солдат и офицеров захватил в плен.

19 июля центр боев переместился на участок 388-го стрелкового полка. Противник, озлобленный неудачами на других участках, после продолжительной артиллерийской подготовки силой двух пехотных дивизий, усиленных танками, повел наступление вдоль железной дороги Осиповичи – Могилев и по Бобруйскому шоссе. Героический подвиг в этих боях совершил батальон капитана Абрамова. Он стоял насмерть, отражая танковые атаки, и полностью погиб во главе со своим мужественным комбатом. Враг продолжал теснить боевые порядки полка. Положение создавалось крайне критическое. Тогда генерал Романов ввел в бой свой  резерв – 514-й стрелковый полк – и выбил гитлеровцев из пригорода и д. Буйничи. Положение было восстановлено. В этом бою враг потерял 30 танков и самоходных установок, более 2000 солдат и офицеров убитыми. 250 гитлеровцев попало в плен.

С 20 июля стала нарушаться связь штаба дивизии с частями; не хватало боеприпасов, приходилось беречь каждый снаряд, каждую мину; не было резервов. Надо отдать должное нашим советским артиллеристам. Их меткий огонь крушил живую силу и технику, и в этом большая заслуга начальника артиллерии дивизии полковника Ф. И. Соловьева.

22 июля Генеральный штаб Красной Армии установил связь с дивизией по радио и запросил информацию о том, в чем она нуждается. Генерал М. Т. Романов попросил в первую очередь обеспечить боеприпасами. Поскольку Луполовский аэродром находился под огневым воздействием противника, груз сбрасывался ночью на участке 747-го стрелкового полка.

20 июля в 14-00 23-я пехотная дивизия вермахта начала наступление силами трех полков. 9-й Потсдамский пехотный полк хотя и сумел переправиться через Днепр, однако был вынужден залечь у небольшого предмостного укрепления. Не сумел прорвать оборону могилевчан и 68-й пехотный полк; на следующий день на этом же месте потерпел поражение и 67-й германский пехотный полк.

Поскольку атаковавшие с фронта части проникли достаточно глубоко в пригороды, Хельмут попытался направить свой удар к мосту, соединяющему Могилев и Луполово. Это удалось ценой огромных потерь. 11-я рота 67-го пехотного полка под командованием обер-лейтенанта Шротке была практически полностью уничтожена на территории фруктового сада, находившегося в районе Подниколья. Она попала под огонь защитников города и была уничтожена на 2/3.

24 июля гитлеровцы начали новое мощное наступление. Части романовской дивизии под натиском врага с боем отходили к окраинам города. Фашистские автоматчики оврагами стали просачиваться в город и завязывали уличные бои. Активное участие в противостоянии врагу принимало местное население. В своих воспоминаниях командир сводного ополченческого полка майор В. А. Катюшин писал: «Последние дни в борьбе за город в полку не было продовольствия, и замечательные жители города три дня кормили бойцов. Девушки ухаживали за ранеными, а во время атак брались за винтовки и шли в бой. В ночь на 25 июля врагу удалось захватить Карабановку, выйти к вокзалу и по оврагам проникнуть в город. Завязались уличные бои на баррикадах. Днем 25 июля противник овладел западной окраиной и ворвался в город. Завязался рукопашный бой у завода «Возрождение», Дома Советов, драмтеатра и медтехникума. Неимоверным усилием удалось выбросить врага на окраину города. Такое же положение создалось и на участке 747-го стрелкового полка, где враг захватил Луполово, разрезав полк на две части». С большей частью полка его командир подполковник Л. В. Щеглов отошел и занял северную окраину Луполова и железнодорожную станцию; меньшая часть его отошла к деревянному мосту через реку Днепр. В это же время 10-я рота 67-го пехотного полка вермахта под командованием лейтенанта Брандта сумела прорваться к мосту и закрепиться на предмостном укреплении. В своих воспоминаниях бывший солдат вермахта Пауль Карел пишет об обороне Могилева: «… Под огнем советской артиллерии Брандт удерживал мост и предмостное укрепление, отбивая атаку за атакой, укрываясь от стрельбы неприятельских снайперов, временами невыносимо досаждавших его подразделению – солдаты не могли высунуть голову из-за бруствера. Когда майор Ханниг с 1-м батальоном 9-го пехотного полка немцев попытался прорваться через мост, его атака захлебнулась под огнем советских пулеметов. Тяжелораненный майор упал на мосту, где его вскоре добили пули снайперов».

Полк потерял связь со штабом дивизии. Положение обороны стало критическим. Много раз самолеты сбрасывали на город листовки с предложением сдаться, капитулировать, обещая все земные блага. В ответ на это раздавались залпы по самолетам, а на самых высоких зданиях города взвивались флаги. За время обороны в городе не было случаев массовой паники. Все силы были направлены только на одну цель – удержать город. Нередко немцы прибегали к использованию диверсионных и разведывательных групп. Так, за время обороны города было выявлено более 180 диверсантов, разведчиков и вражеских сигнальщиков, которые уничтожались по законам военного времени.

С первого до последнего дня обороны на самом высоком здании города – ратуше – реял красный флаг. Несколько раз немцы снарядами сбивали его, но горожане снова водружали красное знамя, и оно продолжало развеваться над Могилевом.

Вечером 25 июля в штабе дивизии генерал М. Т. Романов собрал последнее совещание руководителей обороны. На столе перед генералом лежал приказ командования: оставить город и выходить из окружения. Предстояло выполнить самую трудную задачу за весь период обороны: прорвать кольцо окружения и преодолеть с боями сотни километров, отделяющих 172-ю стрелковую дивизию от соединений Красной Армии. Генерал прочел присутствующим приказ и объявил свое решение. Было решено осуществить выход из окружения в ночь с 26 на 27 июля из расположения 388-го полка в направлении на Тишовскую рощу, далее на юг лесным массивом спуститься к Гомелю и там присоединиться к соединениям фронта. Прорыв осуществить двумя группами. Первую группу возглавил полковник И. С. Мазалов, вторую – майор В. А. Катюшин. Начало прорыва было удачным. Неожиданной атакой противник был застигнут врасплох и не смог оказать организованного сопротивления, но по мере углубления в его расположение сопротивление стало возрастать. Тишовская роща недалеко, нужен был только один бросок, но сильный огонь противника заставил группу залечь. В этот тяжелый момент генерал М.Т.Романов личным примером увлек бойцов на новый прорыв. Он стоил жизни многим героям обороны. Но и на этом испытания вышедших из окружения не закончились. Противник, подтянув силы, начал окружать рощу, бомбить и обстреливать.

Еще труднее пришлось второй  группе. Враг отсек ее от первой и зажал в городе. Полк отражал яростные атаки фашистов. Командир сводного  полка майор П. Д. Катюшин, видя, что путь закрыт, вечером стал оттягивать подразделения к железнодорожной платформе. В полку осталось 350 человек. Выбора не было: предстояло либо умереть, либо пробиваться к своим. И защитники решили пробиваться. Ночью полк был сосредоточен близ железнодорожной платформы. Командир объявил задачу и маршрут следования после прорыва.

Неожиданной ночной атакой полк захватил колхоз «Коминтерн» и вышел южнее деревни Полыковичи, а затем спустился к реке Лахва и по ее пойме двинулся в направлении Быхова. Защитников города вел проводник из местных жителей, хорошо знавший местность. Путь был очень трудным, пришлось форсировать большие и малые реки. Но советские воины упорно двигались на восток и в районе Брянска присоединились к нашим войскам.

747-й полк, оказавшись в одиночестве, стал готовиться к выходу из окружения. Подполковник А. В. Щеглов сосредоточил остатки полка в количестве 150 человек на северной окраине Луполова. В районе деревни Кадино немцам удалось окружить наших бойцов и обстрелять их из минометов и орудий. Многие красноармейцы погибли при прорыве, однако уцелевшие  в ночь с 27 на 28 июля прорвали кольцо окружения вдоль поймы Днепра и присоединились к частям 110-й стрелковой дивизии в районе деревни Сухари.

Трудно переоценить значение героической обороны Могилева. Эта оборона славной дивизии заслуживает не меньшей признательности, чем доблестные защитники Брестской крепости, ибо воины дивизии выстояли на полевых укреплениях, созданных ими при помощи местного населения, пишет Маршал Советского Союза А. И. Еременко.

К. Симонов в своих дневниках писал: «Мне остается перешагнуть из июля в декабрь, из-под Могилева в бои под Москвой. Тем более что, по моему глубокому убеждению, сложившемуся тогда, к концу сорок первого года, начало будущего разгрома немцев под Москвой было положено именно в тех кровавых июльских боях».

Под стенами Могилева в течение трехнедельных боев были уничтожены до 180-200 танков, самоходок, бронетранспортеров, бронеавтомобилей; убито и ранено до 18-20 тысяч и захвачено в плен до 3000 немецких солдат и офицеров. Уничтожено до 70 орудий, 200 пулеметов. Захвачено более 100 тыс. снарядов и мин. До 1000 винтовок и более 1 млн. винтовочных патронов.

В боях за родной Могилев был тяжело ранен, а позднее уничтожен в концентрационном лагере генерал-майор М.Т.Романов; пали смертью храбрых полковник С.Ф.Кутепов, полковник И.С.Мазалов, капитан Абрамов, капитан К.Г.Владимиров, капитан Д.С. Вольский и сотни других бойцов и командиров, а так же простых граждан, оборонявших родной город. 

Врагу удалось войти в Могилев, но он не мог его победить. Защитники города покрыли себя неувядаемой бессмертной славой. 172-я стрелковая дивизия продолжала славный боевой путь. Пополненная личным составом, оснащенная новой техникой, она участвовала в героической обороне Москвы, освобождала Украину и Крым и закончила войну в Чехословакии. Дивизия награждена орденами Красного Знамени, Суворова и Богдана Хмельницкого, двум ее полкам присвоено наименование "Привисленские", а третьему – «Сандомирский». Высоких правительственных наград удостоены многие воины дивизии.

ЦК КП(б)Б, выполняя постановление ЦК ВКП(б) и СНК СССР от 29 июня 1941 г. о развертывании борьбы с фашистскими оккупантами, утвердил 30 июня 1941 г. директиву № 1 «О переходе на подпольную работу парторганизаций районов, занятых врагом», а 1 июля – директиву № 2 «По развертыванию партизанской войны в тылу врага». В этот же день ЦК КП(б)Б провел в Могилеве совещание работников, направляемых в занятые врагом районы для организации подполья и партизанского движения. С речью о задачах коммунистов по организации подполья и партизанского движения на занятой врагом территории выступил Маршал Советского Союза К.Е.Ворошилов.

После занятия 27 июля Могилева гитлеровскими войсками коммунисты и комсомольцы стали создавать подпольные группы и организации. Уже с сентября 1941 г. в городе начали действовать патриотические антифашистские группы, которые проводили диверсионную и подрывную деятельность, принимали сводки Совинформбюро, писали листовки, распространяли их среди населения, отправляли бывших военнопленных и население города в партизанские отряды, вели разведывательную работу, выполняли поручения командования партизанских отрядов и бригад.

«К весне 1942 г. количество подпольных групп, – писал К.Ю.Меттэ, – значительно увеличилось, а к концу года их было уже около 40. Находилось в их составе в то время около 400 подпольщиков. Организаторами групп были коммунисты В. П. Шалюто, М. М. Лустенков, И. С. Шубадеров, О. В. Горошко, С. М. Шакура, М. П. Кувшинов, А. И. Рослов, И. Г. Гуриев, В. Д. Швагринов, П. Хохлов, комсомольцы И. М. Лисикович, Т. Р. Карпинская, С. С. Соболевский, М. М. Фролов, Г. Д. Родионов, беспартийные П. И. Крисевич, В. П. Харитонов, В. И. Лусто, С. Л. Климентович, Е. II. Веремейчик, А. Ф. Чулицкая и др.» .

Борьба подпольных групп против оккупантов особенно усилилась после разгрома гитлеровских войск под Москвой. Так, например, в январе 1942 г. патриоты заморозили сеть водоснабжения и тем самым вывели из строя хлебозавод № 1, который предназначался оккупационными властями для выпечки хлеба и сушки сухарей для фашистской армии. 13 марта 1942 г. народные мстители ворвались в лагерь военнопленных, перебили охрану в количестве 8 чел. и увели в 121-й партизанский отряд 42 военнопленных с оружием охраны.

Весной 1942 г. немецкими властями на улицах Могилева были развешены портреты Гитлера с надписью: «Гитлер – освободитель». В одну из ночей антифашисты вместо слова «освободитель» написали – «душитель». После этого последовало распоряжение фашистских властей о том, чтобы портреты Гитлера не вывешивать на улицах и в общественных местах.

Летом 1942 г. подпольщики подорвали на Первомайской улице склад с горючим и гараж с автомашинами, в результате чего было уничтожено большое количество горючего и 12 автомашин. По сигналам патриотов советские самолеты разбомбили немецкую офицерскую школу; было уничтожено 86 фашистов. Из Луполовского отделения полиции подпольщики отправили в партизаны 15 вооруженных полицейских. Этим же летом комсомольцы М. М. Фролов и Г. Д. Родионов подожгли на станции Могилев немецкий поезд. Сгорело 3 вагона с вооружением и боеприпасами.

В августе 1942 г. подпольщики облили бензином и подожгли эшелон с боеприпасами на станции Могилев-1, произвели взрыв в немецкой офицерской школе, подожгли вражеский военный склад, располагавшийся на мебельной фабрике на углу Минского шоссе и улицы Карабановской. В ночь с 24 на 25 декабря 1942 года патриотическая группа рабочих и заключенных могилевской тюрьмы под руководством слесаря Василия Ворчука и заключенного Николая Маркова уничтожила тюремную охрану. Захватив оружие и открыв камеры, группа освободила заключенных и часть из них отправила в партизанскую бригаду. В феврале 1943 г. из обоза 500-го немецкого полка 17 военнопленных с оружием и снаряжением были отправлены в 121-ю партизанскую бригаду. Коммунист М. М. Евтихеев заморозил систему водоснабжения на немецком армейском хлебозаводе.

Активную деятельность проводили патриотические группы рабочих и служащих шелковой фабрики, авторемзавода, железнодорожного узла и автотранспортной конторы.

Почти с первых дней захвата Могилева фашистскими войсками развернула боевую деятельность патриотическая группа авторемзавода. В составе группы наиболее активными являлись: электромонтер завода Василий Батуро, бухгалтер Николай Харкевич, слесарь Александр Рыжков, комсомольцы Леонид Лорченко, Николай Филиппович и многие другие. В подвале одного из цехов завода и на квартире Батуро были установлены радиоприемники. Подпольщики принимали сообщения Совинформбюро, размножали их от руки и распространяли среди населения.

Патриоты провели большую работу по разложению австрийской воинской части, располагавшейся в районе завода. Солдаты этой части передавали подпольщикам взрывчатку, оружие и медикаменты. Особенно большую помощь патриотической группе оказывали австрийские комсомольцы унтер-офицер Фридрих и солдат Отто, ушедшие потом в партизаны.

Подпольщики подорвали железнодорожный мост недалеко от станции Луполово, в результате чего движение по железной дороге было приостановлено на несколько дней. Комсомолец Николай Филиппович с группой товарищей организовал крушение воинского эшелона. Было разбито 6 вагонов с вражеской техникой. Василий Батуро заложил магнитную мину в мотор одной из автомашин немецкого карательного отряда, направлявшегося для операции против партизан. От взрыва мины в пути погибло больше десятка фашистов. Подпольщики подорвали щит АТС, неоднократно разрушали телефонные кабели, разбрасывали «ерши» на шоссе Могилев – Орша и тем самым выводили из строя вражеский автотранспорт, переправили в партизаны две группы военнопленных из рабочей команды авторемзавода и по одной группе с торфозавода «Гребенево» и хлебозавода.

Группа пересылала партизанам оружие, медикаменты, бумагу и т.д. Бывший член группы Т. Кривоносов рассказывает: «Группой собрано и передано 600-му партизанскому отряду: 18 винтовок, станковый пулемет, 25 гранат, 20 кг толу, 200 метров бикфордова шнура, 100 капсюлей-взрывателей, 2500 патронов, ящик медикаментов, 120 кг бумаги, около центнера соли и 12500 руб. облигаций и денег в фонд обороны СССР».

Патриотическая группа шоферов автотранспортной конторы под руководством Шубадерова вывозила из города в партизанские отряды и бригады людей, оружие, боеприпасы, медикаменты и продовольствие. 10 февраля 1943 г. по разведывательным данным этой группы партизаны разгромили вражеский гарнизон «Пашково», из которого свыше 170 полицейских с оружием перешли на сторону партизан.

Группа железнодорожников под руководством Ольгерда Горошко забрасывала магнитные мины в железнодорожные составы и насыпала песок в буксы. Патриоты передавали в партизанские отряды разведывательные данные о движении эшелонов с фашистскими войсками и вооружением через железнодорожный узел Могилев, забрасывали листовки в проходящие с фашистскими войсками эшелоны. Эти листовки в ряде случаев писались от руки на немецком языке двумя немцами-коммунистами. Группа отправила в 600-ю партизанскую бригаду два воза мин, где из них был выплавлен тол и использован для подрыва железных дорог. Член группы Яша Степченко выкрал немецкий миномет из воинского эшелона, следовавшего на фронт, и доставил его в партизанскую бригаду.

Группа подпольщиков шелковой фабрики размножала на машинке и стеклографе листовки, сброшенные с советских самолетов, и распространяла их среди населения. Патриоты сожгли станцию, снабжавшую водой ТЭЦ, заливали соляной кислотой технологическое оборудование фабрики, дважды выводили из строя котлы ТЭЦ, собирали оружие и боеприпасы и передавали их в партизанские отряды, укрывали население, намеченное оккупационными властями для вывозки в Германию. 9 декабря 1942 г. значительная часть членов патриотической группы шелковой фабрики была арестована гестапо.

Особенно активную боевую деятельность в борьбе с гитлеровскими захватчиками проводили патриотические группы молодежи. В ночь на 1 января 1942 г., когда фашисты проводили новогодние банкеты, молодой подпольщик Миша поджег дом, в котором проживали семьи немецких офицеров. Летом 1942 г. комсомольцы сожгли нефтебазу, школу № 2 по Ленинской улице, где были расквартированы фашистские войска; принимали активное участие в поджоге одного из корпусов шелковой фабрики. Комсомольцы из группы И. М. Лисиковича и М. М. Фролова помогли партизанам организовать взрыв фашистской офицерской школы. Юные могилевчане помогли пожарной команде города под видом тушения лесного пожара уехать на своих машинах к партизанам. Комсомольцы печатали листовки и распространяли их среди населения, переправляли партизанам медикаменты, одежду, продукты питания, оружие и боеприпасы.

Мужественно и бесстрашно действовал комсомолец Леонид Лорченко, член патриотической группы авторемзавода. Он не только размножал от руки сводки Совинформбюро и листовки, но и с большой активностью и находчивостью распространял их среди населения: расклеивал на стенах лестничных клеток, опускал в ящики для писем и газет, раздавал прохожим на дороге авторемзавод – Любуж, всовывал в карманы и сумки советских граждан. Когда такие методы распространения листовок стали невозможными, Леонид Лорченко размноженные на тонкой бумаге листовки укладывал на дно спичечной коробки, а потом продавал спички на рынке. В одно время подпольщики обнаружили несколько винтовок в подвале развалившегося дома, но вынести их для передачи партизанам считали невозможным. Тогда Леонид Лорченко с полицейской повязкой на рукаве пронес на глазах у фашистов 2 винтовки через весь город на кладбище; оттуда они и были переданы партизанам. Летом 1943 г. комсомолец Леонид Лорченко, боец 600-й партизанской бригады, героически погиб в бою с карателями.

Начиная с весны 1943 г. гестаповцы развернули особо жестокий террор в Могилеве. В целях поимки подпольщиков гитлеровцы систематически проводили облавы и обыски, сопровождавшиеся массовыми арестами, избиениями и издевательствами над населением. В 1943 г. гестапо удалось раскрыть деятельность ряда патриотических групп и произвести аресты большого количества подпольщиков. В марте и мае 1943 г. было арестовано 7 человек из группы П. И. Крисевича, 5 членов группы И. М. Лисиковича, 6 человек из группы М. П. Кувшинова, большое количество железнодорожников из группы Ольгерда Горошко. В это время гестапо арестовало и учительницу школы № 7 Ольгу Николаевну Карпинскую и ее дочь комсомолку Таню Карпинскую, которые вели активную борьбу против фашистов. Они размножали на пишущей машинке антифашистские листовки и распространяли их среди населения. Гестаповцы схватили также активную подпольщицу Таню Козлову, которая специально устроилась работать машинисткой в здравотдел городской управы, чтобы иметь возможность печатать и распространять листовки среди населения.

Комсомолец-лейтенант Виктор Метлов перед повешением крикнул: «Да здравствует комсомол! Родина за нас отомстит!» Эмилия Мазникова погибла со своими грудными детьми-близнецами на руках, но не выдала товарищей по подполью. Огромное мужество и стойкость проявили учительница О.Н.Карпинская и ее дочь Таня при истязаниях на допросах в тюрьме. На глазах Ольги Николаевны фашисты зверски издевались над дочерью Таней. Однако ни Ольга Николаевна, ни Таня не выдали своих товарищей.

Ввиду развернувшегося жестокого фашистского террора в 1943 г. многие подпольщики ушли в партизанские отряды, а оставшиеся в городе укрылись в глубоком подполье и продолжали борьбу против гитлеровцев.

Партизан гражданской войны Василий Титович Улитенок и вся его семья (жена Татьяна, сыновья Егор, Степан и Владимир) являлись постоянными связными между партизанскими отрядами и патриотическими группами Могилева. Дом Улитенка в деревне Сеньково Могилевского района был постоянной явочной квартирой, через которую из Могилева в партизанские отряды прошло свыше тысячи человек. В. Т. Улитенок был арестован гестапо и умер от истязаний в марте 1944 г.

Андрей Федорович Хмельницкий, выздоровев после ранения, вступил в партизанскую группу в марте 1942 г. Он вел большую политическую работу среди рабочих шелковой фабрики, кожевенного завода, в лагере военнопленных, организовывал перепечатку листовок, собирал оружие и боеприпасы и переправлял их партизанам. А. Ф. Хмельницкий составил план фашистской обороны Могилева, берегов Днепра и окрестностей города и передал его Советской Армии через связных 113-й и 121-й партизанских бригад. Этот план был использован при налете советской авиации на город. Из лагеря военнопленных Цветова переулка А. Ф. Хмельницкий отправил в 121-ю партизанскую бригаду 4 автомашины с военнопленными. В 115-ю партизанскую бригаду он отправил с оружием охранников кожзавода. Из Чемерянского лесничества им были отправлены к партизанам 4 грузовые автомашины. Когда стало невозможно действовать в Могилеве, А. Ф. Хмельницкий 3 декабря 1943 г. ушел в партизаны и был назначен начальником штаба одного из партизанских отрядов 121-й партизанской бригады.

Большую работу по организации подполья и боевой деятельности патриотов в Могилеве провел Василий Иванович Лусто, ставший потом начальником штаба 121-й партизанской бригады. Боевой деятельностью патриотических групп в Могилеве руководили Могилевский подпольный обком КПБ, Могилевский, Белыничский, подпольные райкомы партии и командование ряда партизанских отрядов. Секретарь Могилевского подпольного райкома партии И. П. Станкевич в отчете сообщает: «В июне 1942 г. установлена двухсторонняя связь партийного руководства и командования партизанских отрядов Могилевского района с патриотическими группами, находящимися в Могилеве. По заданию Могилевского подпольного райкома партии группы проводили агитационную, диверсионную, террористическую работу по разложению частей вражеского гарнизона и срыву мероприятий оккупационных властей».

Таким образом, жестокий оккупационный режим не привел могилевчан к покорности. Действия подпольных групп дезорганизовывали усилия оккупационных властей. Тем не менее в Могилеве во время оккупации (особенно в период с ноября 1941 по осень 1943 года) работал ряд промышленных предприятий. Для обслуживания нееврейской части населения, которая составляла около 50 тыс. человек (евреи подлежали тотальному уничтожению), действовали: городская больница, поликлиника, санэпидемстанция, 2 аптеки, 8 школ (5 белорусских и 3 русские), детский дом, 2 кинотеатра, драматический театр, эстрадный театр, детский театр, детские ясли, детская молочная кухня, библиотека, 7 клубов, музыкальная школа, 2 ремесленных училища; весной 1943 года в Могилеве был открыт медицинский институт – первое высшее учебное заведение на Беларуси в годы оккупации, проводились богослужения в римо-католическом костеле, Борисоглебской, Петропавловской, Иоаннобогословской церквях, Трехсвятительском соборе, в церкви на Успенском кладбище (закрытых в 30-е годы и вновь действовавших с начала оккупации) [19; 96; 98].

В связи с началом освобождения Советской Армией осенью 1943 г. восточных районов Могилевщины в Могилеве ужесточился оккупационный режим и началась эвакуация. Гитлеровцы усиленно готовили город к обороне. Планировалось в случае отступления полностью уничтожить Могилев. Город входил в систему оборонительного вала по Днепру. Укрепрайон получил название «Медведь». Существуют свидетельства, что комендант дал обещание Гитлеру оборонять город, как «русские – Сталинград». Этот человек оставил о себе у могилевчан ужасные воспоминания. За годы оккупации в Могилеве были убиты, казнены, замучены более 100 000 человек. Но, как говорится, справедливость всегда восторжествует. Благодаря подвигу В.Фатина город был спасен от разрушения, а комендант укрепрайона генерал Г. Эрмансдорф был захвачен в плен. 30 января 1946 г. он был казнен как военный преступник на ипподроме г. Минска.

Гитлеровская оборона проходила по правому, высокому, берегу Днепра. Тем не менее Могилевская наступательная операция войск 2-го Белорусского фронта продолжалась всего пять дней, и 28 июня 1944 года Могилев был освобожден от гитлеровских захватчиков.

Во время освобождения г. Могилева 28 июля 1944 года особо отличился командир 1-го батальона 609 стрелкового полка 139 стрелковой дивизии капитан Валентин Васильевич Фатин.

В разгар уличного боя в центре города батальон  потерял связь с остальными частями своей дивизии. В центре города бойцы захватили несколько грузовых автомобилей, предварительно обезвредив водителей, и решили на них через центр города прорваться на западную окраину для соединения с основными частями. На улице Первомайской они попали в автомобильную пробку из техники отступающих немецких частей и  были окружены со всех сторон.

В этот критический момент капитан Фатин совершает рискованный поступок: он решает представиться командованию 12-й немецкой пехотной дивизии, обороняющей Могилев, в качестве парламентера от Красной Армии. В немецком штабе он предложил коменданту Могилевского укрепрайона генералу фон Эрмансдорфу прекратить сопротивление и принять капитуляцию.

Таким образом, благодаря смелости и находчивости капитана В.В.Фатина, его батальоном был взят в плен весь штаб 12-й пехотной дивизии во главе с ее командиром генерал – лейтенантом Бамлером, командующий Могилевским укрепрайоном генерал фон Эрмансдорф, 35 офицеров, более 500 солдат и унтер-офицеров, а так же 18 орудий и другие трофеи.

За героизм и мужество, проявленные в Могилевской операции, 28 советских воинов удостоены звания Героя Советского Союза, 21-й части и соединению, отличившимся при освобождении города, присвоено почетное звание «Могилевских».

На день освобождения города в нем было менее 10 тыс. жителей. Могилев был значительно разрушен при обороне города в 1941 году, при весеннем паводке 1942 года, массовой бомбардировке советской авиации в 1943 году, во время оккупации и освобождения. Из 6653 зданий уцелело 3220. Полностью были разрушены почти все предприятия. Оккупанты вывезли оборудование пединститута, сожгли областную и городскую библиотеки, архив и т.д. Материальный ущерб составил 488 млн. руб. (в ценах 1941 г.)

После освобождения города началось возрождение его хозяйства. В первый же день начали работать хлебозавод, больница, 12 магазинов, 2 столовые, через пять дней – поликлиника, станция скорой помощи и аптека. На третий день частично восстановили телефонную связь. Начались работы по восстановлению драматического театра. На десятые сутки был построен временный железнодорожный мост и железнодорожное полотно, на станцию Могилев прибыл первый паровоз с Кричева. Его вели машинисты-могилевцы А. Карпилов и П. Аверкович.

Нужно отметить, что очень многое для возрождения и восстановления родного города сделали сами могилевчане. Практиковалось проведение массовых работ жителями города. Так, 12 ноября 1944 г., в первый день таких работ, участвовало 5530 жителей. Всю осень и зиму горожане выходили на работу по восстановлению предприятий, домов, учреждений культуры, на очистку улиц и площадей. До 20 декабря они отработали 15,5 тыс. трудодней. И позже могилевчане принимали участие в благоустройстве города. В один из годов середины 50-х они отработали более 74 тыс. человекодней. [79]. Помогали восстанавливать наш город жители других городов Беларуси, представители республик СССР, а также немецкие военнопленные. Кстати, один из крупных лагерей военнопленных находился до 1949 года в районе автозавода им. С.М. Кирова. Ныне на окраине Любужского лесопарка (сразу за «китайским поселком») на месте захоронения умерших военнопленных поставлены часовня и памятный знак.

В 1956 г. Могилев за высокие темпы и объемы строительства жилья и объектов культуры был признан победителем в социалистическом соревновании среди городов Белорусской ССР.

Согласно переписи населения 1959 г. в Могилеве проживало 121712 человек. В этом же году началась газификация города. В начале 60-х годов в городе было более 20 крупных промышленных предприятий. На многих из них велась реконструкция, изменялся характер производства. На металлургическом заводе им. Мясникова, например, в октябре 1961 года впервые в СССР был основан полуперерывный способ отливки чугунных водопроводных труб. За период 1960 – 1990 гг. в городе появилось еще более 40 промышленных предприятий.

Продукция многих предприятий пользовалась широкой известностью как в СССР, так и за рубежом. Ярким примером может послужить продукция Могилевского автомобильного завода им. С.М. Кирова, которая стала памятниками в России и на Украине. Могилевский скрепер установлен на пьедестале в Новой Каховке (Украина), т.к. он широко использовался при строительстве ГЭС на Днепре. Возле Северобайкальска (Россия) стоит подземный автопоезд, как памятник строителям Байкало-Амурской магистрали, которые пробивали тут туннели через горные хребты.

Самым крупным из промышленных предприятий стал вступивший в строй в 1971 году комбинат синтетического волокна (ныне ОАО «Могилевхимволокно»). На нем работало в 70-80-е годы около 28 тыс. рабочих, ИТР и служащих. Комбинат помогали строить представители многих республик и стран (более 6 тыс. человек 17 национальностей). В январе 1970 г. лондонский еженедельник «Санди Таймс» в статье «Гигант под Могилевом» отметил, что превращение Могилева в крупнейший промышленный центр, да еще в такие коротки сроки, – дело нелегкое, особенно если учесть, что все начиналось с нуля. В заключение приводилось высказывание руководителя проекта Могилевского комбината от фирмы «Си-Джи-Би» Релиса: «Сделать то, что русские (в смысле советские – от авт.) сделали в Могилеве, – это настоящий подвиг». [73].

5 октября 1968 г., через 2 года после закладки «первого камня» в фундамент предприятия, в цехе исследовательских установок было получено первое синтетическое волокно. 30 марта 1970 г. государственная комиссия подписала акт о приемке главного корпуса, который включал более 70 объектов.

В Могилеве в 1967 – 1969 гг. был построен лифтостроительный завод, в 1968 г. создан комбинат силикатных изделий, в 1973 г. сдан в эксплуатацию первый комплекс КШТ.

В 1974 году начал работу завод «Техноприбор», которым в последние годы творчески и плодотворно руководил его генеральный директор, а ныне председатель Могилевского горисполкома В.И. Шориков.

Бесспорно, химический гигант и другие предприятия отрицательно повлияли на экологию города. Однако в то же время очевидно, что их деятельность значительно ускорила развитие Могилева, превратила его в один из ведущих городов Беларуси (после Минска и Гомеля).

18 февраля 1970 года в городе был пущен первый троллейбус по маршруту «Железнодорожный вокзал – пос. Куйбышева», а первые два автобуса начали перевозить пассажиров по маршруту «Железнородожный вокзал – вал «Красной звезды (пл. Советская)» еще в 1934 году.

С 1 апреля 1964 г. в Могилеве принимаются телевизионные программы. С 1 января 1989 г. существует областная студия государственного телевидения, а с 1994 года – городской телеканал.

Первые из известных нам забастовок на предприятиях области произошли в 1957 г. (это касается и других областей Беларуси). Руководство СССР в те годы пы-талось придать социализму больше динамизма, раскрепостить инициативу народа. Обратной стороной этих процессов стала более резкая реакция рабочих на социаль-ную несправедливость, нарушения трудового законодательства. По годам случаи от-каза рабочих от работы распределяются следующим образом: 1957 – 2, 1961 – 3, 1962 – 6, 1966 – 2, 1967 – 2, 1969 – 2, 1970 – 1 (семидесятые годы специально не исследова-лись). Бросается в глаза их значительное количество в 1962 г. К сожалению, неполная статистическая база не позволяет делать окончательные выводы, но данные по Беларуси за 1956 – 1965 гг. показывают значительный рост забастовок в 1961 – 1963 гг. Это дает возможность по-другому посмотреть на «случайность» Новочерскасских событий 1962 года. Именно в эти годы прошла денежная реформа, повышены цены на мясо-молочную продукцию, началось массовое повышение норм выработки на предпри-ятиях [8; 7].

Рабочие Могилева останавливали работу 9 раз, Бобруйска – 8, Кричева – 3. Это соответствует промышленному потенциалу названных городов в рассматриваемый период времени. Большинство забастовок – временные. В 30% случаев зафиксирован отказ от работы до 25 человек, 25% – от 25 до 50 чел., 10% – от 50 до 100 чел. Тре-тья часть – это остановка работы коллективами цехов и небольших предприятий. Каждая четвертая стачка продолжалась два дня и более [7; 8].

Такая ситуация серьезно беспокоила руководство республики. Президиум Сове-та народного хозяйства БССР с 31 марта по 14 августа 1962 г. вынужден был 5 раз возвращаться к рассмотрению проблемы на своих заседаниях. При этом отмечалось значительное количество подобных случаев. ЦК КПБ 29 декабря 1969 г. принял специ-альное постановление «О фактах отказа от работы, которые имели место в 1969 г. на отдельных предприятиях республики».

Повышение норм выработки было основной причиной забастовок. Рабочих не-редко не только не предупреждали, в соответствии с законодательством, за 2 недели о новых нормах, но и вводили их «задним числом». Каждая третья забастовка в об-ласти начиналась в связи с изменением норм. 30% начались из-за низкой зарплаты, 15% – из-за плохой организации труда. Документальный материал свидетельствует, что чаще всего все требования рабочих были аргументированы [7; 8].

Вообще-то, забастовки 50-х – 60-х гг. не сравнимы с забастовкам конца 80-х – 90-х гг. ХХ века ни по размерам, ни по количеству участников. Они не представляли непосредственной угрозы существовавшему тогда режиму. Забастовочное движение имело оборонительный характер. Рабочие не столько выступали за повышение своего жизненного уровня, сколько протестовали против его снижения. Тем не менее, борьба рабочих в определенной степени содействовала наведению порядка в вопросах исполнения трудового законодательства, притягивала внимание к существовавшим проблемам.

Нужно сразу отметить, что на территории Могилевщины в 50-е – 70-е годы ХХ века, по сущности, отсутствовало массовое и организованное «антисоветское движение». Официальная пропаганда и контрпропаганда действовали по-своему эффективно. Выступления рабочих были редкими и не выходили за рамки экономической борьбы. Во время забастовок отсутствовали открыто политические требования. Правда, «антисоветские высказывания» и факты «клеветы на нашу социалистическую реальность» имели место в 1963 г. на могилевских заводах им. С. Кирова, ЗИВ им. В.Куйбышева. Строитель Бобруйского стройтреста № 13 Казак И.В. распространял «антисоветские» листовки. Однако, это как раз те редкие исключения, которые подтверждают правило [8].

Культура. За послевоенное время из руин и пепла возник практически новый Могилев, который стал одним из крупнейших индустриальных и культурных центров Беларуси. Ещё в июле 1944 года возобновился выход областной газеты под названием «За Радзіму», в этом же году открыл аудитории для студентов педагогический институт, шли занятия в педагогическом училище, а через некоторое время – и в учительском институте. Именно работники редакции, студенты и преподаватели учебных заведение и составили новое творческое общество Могилева.

В 1945 году в Могилеве был открыт Могилевский филиал Союза художников БССР, куда входили живописцы, декораторы, скульпторы и архитекторы. Могилевские деятели искусства принимали участие в республиканских и союзных выставках, организовывали в Могилеве выставки произведений своих коллег в выставочном зале, функционирующем с 1966 г.

В 1976 году в Могилеве создана областная организация Союза художников БССР (первый председатель Н. Лихоненко). Руководители организации, ее члены на протяжении 35 лет проводили большую организационную и воспитательную работу. Организовывались выставки, посвященные юбилейным государственным датам (110 годовщине со дня рождения Ленина, 60-летию образования СССР, ЛКСМБ, 40-летию освобождения области от фашистских захватчиков), молодых художников г. Могилева и области, произведений из музея сатиры и юмора г. Габрово (Болгария), народного искусства Франции, персональные выставки художников Могилева: В. Шпартова, Ф. Киселева, В. Комарова и др.

Тематика первых послевоенных литературных произведений была исключительно героической. И это было естественно: только что отгремели бои на Могилевщине, души всех были переполнены драматическими событиями. Победный пафос, струящийся со страниц газет, соответствовал и настроению читателей.

Естественно, молодые литераторы стремились откликнуться на актуальные проблемы, отразить неординарную современность и высказать свою личную позицию. В произведениях восславлялись воин-победитель («Воин Красной армии» Василия Косьяненко), самоотверженность молодежи в борьбе с фашизмом («Зоя» Н. Горулева), праздник трудящихся («Торжество» Э. Волосевича). А в июне 1945-го в газете «За Радзіму» появилась первая литературная страница. Там были помещены стихи И.Пущина «Беларусь», Э. Волосевича «Другу», Н. Горулева «Товарищу», В. Новикова «Мы помним наши дни», М. Струшни «Хирург».

Предпринимались попытки отразить актуальные события и в прозе. Высоким пафосом характеризовались рассказ Э. Волосевича «Навстречу солнцу», очерки Н. Ткачева «Могилев в осаде», Э. Волосевича и П. Шестерикова «Непокоренные». Авторы рассказывали о героической и драматической обороне Могилева воинами и ополченцами в июле сорок первого, о трагического судьбе группы патриотов в оккупированном Могилеве.

Творческой активности содействовало и создание в 1945 году литературного объединения при газете «За Радзіму». Уже в 1946 – 1947 гг. участники объединения начали печататься в республиканских газетах и журналах: басни Э. Волосевича «Бык», «Пока беда не встретила», «Сонеты» («Звязда»), «Баллада о топоре» Н. Горулева («Сталинская молодежь») и др. В скором времени там стали печататься А. Пысин, С. Гаврусев, П. Шестериков, Н. Ткачев.

В 1947 – 1949 гг. на страницах «За Радзіму» были опубликованы стихотворения Э. Волосевича «Родина», «Большевики», басни «Два коня», «Рак», В. Матевушева «Гранки», «Долгунец», А. Пысина «Дожинки», «Наш день», «Желуди», Д. Сасева «Таких хозяев земли», «Великая столица», С. Гаврусёва «Календарь» и др., рассказы А. Малика «Трудовая высота», Л. Михайлова «Северный шелк» и др. Со статьями по актуальным проблемам литературного процесса выступали Э. Волосевич, Н. Петрович, Я. Усиков.

Разные по жанровым чертам произведения объединяла возвышенная пафосность, радость мирной жизни, стремление к зажиточной жизни и вера в ее скорый приход. Конечно, в произведениях присутствовала идиличность, но это была сущность того времени. Люди жили, работали, восхищались красотой. Об этом свидетельствовали и встречи молодых литераторов с трудящимися города и области. Материалы о таких встречах, предварительно обсуждаемые на собраниях объединения, оперативно помещались на страницах газеты; там же решались и многие творческие вопросы. В газете за 27 марта 1949 года помещена очередная информация о т.н. «литературном четверге». Отмечено, что на нем обсуждались новые произведения участников объединения, в частности, благожелательно была оценена пьеса В. Тихомирова «За кулисами» и повесть Л. Марфенина «Семья».

Свидетельством возмужания могилевских литераторов явилось издание альманаха «Литературный Могилев» (1949 – 1950 гг.). В него вошло все лучшее, напечатанное в периодике. Произведения отражали настроение общества, сущность взаимоотношений людей в то нелегкое время. Следует все же отметить, что стихи в большинстве своем были стереотипными, родственными по образности и содержанию. Это характерно для стихотворений Д. Сасева, С. Гаврусева, даже А. Пысина. К слову, настоящий талант последних раскрылся только в шестидесятые годы.

Довольно успешно дебютировали в прозе Я. Тарасов и П. Шестериков. Николай Ткачев написал роман «Сплоченность» (в первом варианте «Огни Сожа»). Роман Ткачева вместе с созданными в это время произведениями М. Лынькова «Незабываемые дни» и И. Шамякина «Глубокое течение» стал достоянием белорусской литературы первого послевоенного десятилетия.

Николай Ткачев был корреспондентом в партизанской зоне и знал о войне не понаслышке. В 1950 – 1960-х годах основное место в его творчестве занимала тема ежедневного труда людей, утверждение красоты человеческих душ («Большая семья», «Светлый огонь», «Поиски сокровищ»).

В конце 50-х были изданы два альманаха «Дняпро», как подтверждение литературной активности авторов. Там были напечатаны стихи, рассказы, краеведческие очерки В. Карпеченко, П. Лярского, Я. Усикова. Все это дало возможность открыть в 1960 году в Могилеве первое в республике областное отделение писателей.

С этого времени начинается настоящий расцвет творчества А. Пысина. Его поэзия – это перекличка с побратимами, встречи с которыми для поэта были всегда радостными. К сожалению, встречаться приходится все реже – победители уходят из этого мира. Эта больразмышление передастся читателю, если он прочтет искренние строки об иван-чае, будто бы собравшем в себе всю кровь погибших солдат. Такой образ-символ является естественным, ибо поэт нашел единственно верный способ выявления героического через трагическое для увековечения памяти всех алексеев, викторов, иванов, которые окропили своей кровью «падзол сыры» и сейчас «узышлі травой і гарыцветам».

Образ воина-победителя в поэзии А. Пысина раскрыт глубоко и содержательно. Слитность с тем далеким временем войны чувствуется в желании передать наследникам частицу опыта своего поколения. Важно отметить, что Алексей Пысин поэт не только военной темы. Он лирик, поэт-философ. Вне всякого сомнения, к наследию поэта будет возвращаться не одно поколение белорусов.

В 50-е – 80-е годы в Могилеве литературное движение было довольно активным. Тут жили известные литераторы В.Матевушев, А.Пысин, П.Шестериков, совершенствующие свое мастерство И.Аношкин, В.Карпеченко, многие начинающие, что впоследствии возглавили районные литобъединения.

В эти годы приезжали в Могилев, проводили литературные вечера белорусские писатели И. Чигринов, В. Зуенок, П. Макаль, в них участвовали могилевские писатели А.Мельников, Н.Луферов. В конце 80-х в Могилеве были А.Вознесенский, Р.Казакова, Р.Рождественский, Я.Хелемский, И.Шкляревский. Встречались с общественностью В.Быков, А.Жук, Р.Бородулин и др.

В литературной жизни Могилева 70 – 80-х годов активно участвовали А. Пысин, П. Шестериков, И. Аношкин, А. Кондрусевич, В. Карпеченко. Довольно интенсивными были встречи могилевских литераторов с коллегами из Болгарии и Брянщины. В 1984 году в Могилеве выступали А. Атанасов, П. Праданов, Х. Байданов. Это намного обогащало в целом литературный процесс.

В Могилеве родились П. Кобзаревский, Р. Березкин, И. Клаз, Э. Волосевич, М. Шумов. На разных факультетах пединститута и в разное время учились Д. Бугаев, Н. Луферов, В. Раков, М. Казаков, И. Аношкин, С.Марченко, К. Хромченко, А. Политыко, Р. Евсеев, А. Кондрусевич, В. Бутромеев, М. Кенько, окончил учительский институт Г. Юрченко, медучилище – С. Понизник, культпросветучилище – Л. Леванович, библиотечный техникум – В.Марук. В педагогическом институте работали А. Макаревич и Я. Усиков, в медицинских учреждениях – А. Мельников. В данное время в  Могилеве живут и работают писатели И. Аношкин, В. Дуктов, В. Карпеченко, Я. Климуть, В.Кунцевич, Н. Лукьянов, В. Роговцов, И. Петухов.

Николай Лукьянов, участник Второй мировой войны, инвалид по зрению, пришел в литературу в начале восьмидесятых, дебютировал на страницах «Магілёўскай праўды» рассказом «Пекучий смех». В автобиографической повести «И темнота отступила…» показал человека в экстремальной ситуации: главный герой Павел Янкевич, потеряв зрение, находит в себе силы при поддержке друзей по несчастью справиться с бедой.

И сегодня в Могилеве есть молодые творческие силы. Издал книгу стихов и миниатюр Ю.Пивунов, в областной и республиканской печати опубликовали произведения недавние выпускники Могилевского университета Е.Сугако, А.Пономаренко, Н.Михальчук. Начинающие авторы группируются вокруг областных газет «Магілёўскія ведамасці», «Магілёўская праўда», «Зямля і людзі», городских «Магілёўскі веснік», «Вячэрні Магілёў», в литературных объединениях университета «Натхненне», «Зніч».

В начале 90-х годов Могилевским отделением Союза белорусских писателей были изданы два альманаха «Галасы Прыдняпроўя» (1991) и «Дняпроўскія хвалі» (1993), в которых напечатаны произведения уже известных авторов И. Аношкина, А. Кондрусевича, П. Шестерикова, В. Карпеченко, Я. Усикова, Н. Луферова, а также принятых позже в Союз писателей В. Дуктова, И. Пехтерева, Я. Климутя, участников литобъединений В. Бордиловского, В. Габрусевой, М. Укружанского, Л.Аношкиной, А. Мельникова, Э. Медведского, С. Украинки, Н.Яцкова.

В Могилеве ещё в 1944 году возобновил работу профессиональный русский драматический театр. За один сезон было поставлено несколько спектаклей несмотря на то, что самим артистам приходилось участвовать в восстановлении театра. Именно в этом театральном сезоне ведущей актрисе Г. Абухович за большой вклад в развитие театрального искусства было присвоено почетное звание народной артистки Белорусской ССР. Просуществовал театр в нашем городе всего только один год.

Возобновил работу могилевский театр в 1954 году на основе переведенной из Пинска труппы. Вскоре был сформирован сильный творческий коллектив. Ведущими артистами работали Н. Цурбаков, А. Данилович, С. Бульчик, Ю. Гальперина, Н. Радионов, В. Кабатникова, С. Яровский. Одним из первых артистов возобновленного театра был, ставший впоследствии заслуженным деятелем культуры Беларуси, режиссер В.И.Ермалович. Ныне он возглавляет беларусский народный театр городского центра культуры и досуга. За пять театральных сезонов было поставлено свыше двадцати спектаклей. Большим успехом пользовались спектакли «Главная ставка» К. Губаревича, «Кремлевские куранты» А. Погодина, «Левониха на орбите» А. Макаенка, «Второе знакомство» Н. Горулева.

За период с 1962 по 1970 г. на сцене Могилевского театра было поставлено десять белорусских произведений, часто молодых и начинающих авторов. Режиссер А. Раевский поставил пьесу «Это было в Могилеве» Я.Тарасова, посвященную борьбе местного подполья с гитлеровскими захватчиками. Вниманию зрителей была также предложена историческая драма И.Исаченко «Мурин бор». В репертуаре оставалась и «Главная ставка» К. Губаревича, другие спектакли белорусских авторов. Не забывал театр и о русской классике.

Творческого успеха добился театр в 70 – 80-е годы под руководством режиссера В. Короткевича. Было создано много интересных спектаклей по произведениям русских и зарубежных авторов. Активно ставились спектакли белорусских драматургов. Большим достижением был спектакль по комедии Я. Купалы «Павлинка». Режиссеру по-своему удалось прочесть это произведение. Хорошо воспринимали зрители «Амнистию» Н. Матуковского, пьесы А. Петрашкевича, А. Делендика и др.

В 1981 году на пост главного режиссера был назначен В. Маслюк. Он поставил несколько новаторских спектаклей, среди них «Визит старой дамы» Ф. Дюренматта, «Любовь, джаз и черт» Ю. Грушаса, «Судный день» В. Казьмо, «Тутэйшие» Я. Купалы и др.

Результатом стала кризисная ситуация конца 80-х – начала 90-х годов, проявившаяся особенно остро в сфере межнациональных отношений, системах самоуправления и однопартийности, на потребительском рынке. Разразился всеобщий дефицит товаров, обострились инфляционные процессы, резко увеличились цены и т.д. В г. Могилеве в период с конца 1989 по 1991 гг. с небольшими интервалами проходили митинги на Советской площади, в которых принимали участие 10 – 15 тысяч человек. На митингах обсуждались общественно-политическая ситуация в стране и городе, перспективы развития, критиковались действия властей. В 1990-е годы произошли значительные изменения в развитии общественных движений и партий города. В Могилеве, первом из городов Беларуси, была зарегистрирована горисполкомом демократическая партия. В настоящее время в городе функционирует ряд партий и общественных организаций, среди которых имеется ряд национальных. Зарегистрированы национально-культурные объединения евреев, украинцев, поляков, армян, цыган, азер-байджанцев. Большую работу по возрождению белорусского языка и национальной культуры проводят городская и областная общественные организации «Таварыства беларускай мовы імя Ф. Скарыны» и белорусскоязычный театр «Валянцін» Городского центра культуры и досуга. За десять лет поставлено более тридцати спектаклей, среди них «На Черных лядах» В. Быкова, «Пан Министр» Ф.Алехновича, «Примаки» Я. Ку-палы, «Солдат и его жена» М. Горецкого, «Последняя инстанция», «Колизей» Н. Мату-ковского, «Порог» А. Дударева, «Комедия» В. Рудова и др. Главным режиссером театра является заслуженный деятель культуры Беларуси В. Ермалович. Коллектив стал лауреатом республиканских и международных фестивалей, получил звание «народный».

В Могилеве действует ряд религиозных объединений (общин): православных – 6, римско-католических – 2, греко-католических (униаты) – 1, Евангельских христиан - баптистов – 4 и 1 Совета церквей ЕХБ, Христиан веры евангельской – 3 и ХВЕ «воронаевского направления» - 3, лютеранских – 1, адвентистов 7 дня – 1, свидетелей Иеговы – 1, новоапостольская – 1, вера Бахаи – 1, Международное общество знания Кришны – 1, пресвитериан – 1 (не зарегистрирована).

В городе активно проводится историко-краеведческая работа – управлением культуры горисполкома проведены три международные конференции «История Могилева: прошлое и современность», в учебных заведениях города внедряется курс «Могилевоведение», издается альманах «Магілёўская даўніна» (редактор А. Агеев), научные журналы («Вестник МГУ», «Могилёвский меридиан»), своих благодарных читателей нашли книги о родном Могилеве [8; 56; 9; 59; 55]. В городе издается около 10 периодических изданий газетного типа.

В настоящее время Могилев – один из крупнейших промышленных и культурных центров Республики Беларусь. В городе проживает около 360 тысяч человек, из них белорусов - 85,9%, русских – 10,8%, украинцев – 1,7%, поляков – 0,2%, евреев – 0,5%, других национальностей – 0,9%.

Могилев – город современной развитой индустрии. Его гордость составляют многие предприятия, среди которых гигант европейской химической промышленности ОАО «Могилевхимволокно». Продукция заводов «Могилевлифтмаш», «Строммашина», «Электродвигатель», «Могилевтрансмаш», «Техноприбор», завода искусственного волокна и современных предприятий «Белпак» и «Сопотекс» известна не только в Беларуси, но и за ее пределами.

Пользуются стабильно высоким спросом изделия предприятий легкой промышленности: ОАО «Могилевский текстиль», ОАО «Лента», ОАО «Обувь», ЗАО «Могилевская швейная фабрика «Вяснянка», ЗАО «Швейная фабрика «АКМО» и др. Могилевчане – трудолюбивые люди, бережно сохраняющие и активно развивающие древние традиции своих мастеровитых предков, создававших товары и изделия, всегда отличавшиеся высоким качеством.

Могилев – город современной науки: достижения могилевских ученых, работающих на базе научно-исследовательских институтов и университетов города, имеют широкую известность в Беларуси и странах Европы и Азии. Ярчайшим подтверждением тому является проведение именно в Могилеве специальных международных конференций гуманитарного и технического профиля.

Могилевчане стремятся к знаниям. Сегодня молодежь города и области обучается в 7 высших учебных заведениях, 37 общеобразовательных, 4 вечерних, 2 специальных школах, 5 гимназиях, 2 учебных комплексах, развернутой сети десятков профессионально-технических училищ и лицеев, средних специальных учебных заведениях. Практически каждый могилевчанин гордится тем, что владеет несколькими смежными специальностями, а такое некогда необычное явление, как наличие двух высших образований у одного человека, уже давно стало нормой для серьезных специалистов и руководителей разных отраслей народного хозяйства [55].

Такой активный темп жизни нынешних горожан не может, разумеется, не влиять на их здоровье, тем более в условиях сложной экологической обстановки, являющейся неизменным спутником современной индустриализации.

На то, чтобы своевременно оказывать могилевчанам профилактическую и лечебную медицинскую помощь, нацелена развитая городская структура здравоохранения, которая постоянно обновляется в соответствии с новейшими требованиями и достижениями медицинской науки и техники. Так, например, в 2002 году, во время празднования 200-летия Могилевской городской больницы, в ней был построен и начал работу новый хирургический модуль, оснащенный самым современным оборудованием.

Немаловажную роль для поддержания и укрепления здоровья жителей нашего города играет и их извечное стремление к ведению здорового образа жизни. А главные помощники в этом – физкультура и спорт. В Могилеве ведут подготовку спортивных резервов 25 спортивных детско-юношеских школ, в которых занимается почти 10 тысяч детей и подростков. 150 могилевчан являются представителями сборных спортивных национальных команд; десятки могилевских спортсменов были участниками и призерами Олимпийских игр и мировых чемпионатов. К услугам горожан – стадионы, современные спортивные и физкультурно-оздоровительные комплексы, в том числе и отвечающий самым строгим европейским стандартам Дворец спорта «Могилев».

В городе имеется 26 скульптурно-монументальных комплексов, 35 обелисков и стел, около 60 мемориальных досок, 209 памятников архитектуры и градостроительства. На территории Могилева действуют два театра (драматический и кукольный), областная филармония, 2 областных музея (краеведческий и художественный), музей истории Могилева, филиал областного краеведческого музея «Музей этнографии», филиал национального художественного музея «Музей В.К. Белыницкого-Бирули», 4 кинотеатра, 17 городских библиотек, 6 школ искусств, 8 дворцов и домов культуры [55; 66].

Ежегодно Могилев становится центром крупных международных акций: фестиваля духовной музыки «Магутны Божа», фестиваля «Золотой шлягер» и анимационного кино «Анимаёвка», пленэра по живописи им. В.Белыницкого-Бирули и др. В городе проводятся Рождественские, Пасхальные и осенние ярмарки, народные праздники и другие культурные мероприятия.

За последние годы в Могилеве были созданы памятники народному художнику Беларуси и России В. Белыницкому-Бируле, народному художнику Беларуси П. Масленикову, мемориальный комплекс «Буйническое поле», памятник могилевчанам, которые погибли, исполняя интернациональный долг в Афганистане, открыты памятные доски Г. Конисскому, Спиридону Соболю, генералу М. Романову, музыканту М.Солдатову, народному поэту Беларуси А. Кулешову, реконструирован и отреставрирован комплекс зданий железнодорожного вокзала, произведена реставрация ряда зданий-памятников архитектуры XVIII – XIX вв., благоустроена и приобрела статус пешеходной одна из старейших улиц – Ленинская (в прошлом Ветреная – Большая Садовая); в результате переименования в городе появились улицы, носящие имена  известных могилевчан – Т. Сурты, Трубницких, И. Чигринова, В. Турова.

Властями и общественностью Могилева накоплен опыт дружеского сотрудничества и диалога между различными национальными культурами, способствующего международному взаимопониманию. Могилев – общий дом для его жителей, они с оптимизмом смотрят в будущее. Создают новое и стремятся сохранить свое тысячелетнее наследие.

(Пушкин И.А., Агеев А.Г., Климуть Я.И.  Перекрёстки могилёвской истории. – Минск, 2003. – с.: ил.)