ЖИЗНЬ ГАВРІИЛА ДОБРЫНИНА,
ИМ САМИМЪ НАПИСАННАЯ.
1752—1827.
(продолженіе).
Мы прожили (въ 1770 г.) въ Орл? до самаго праздника Вознесенія. Въ продолженіе сего времени были частыя архіерейскія священнослуженія, частыя посвященія ставлениковъ, частые y гражданъ об?ды и вечеринки съ хоромъ п?вчихъ до б?ла-св?та, подобныя торжеству тезоименитства его преосвященства. Когда же преосвященный не въ гостяхъ, то содержаніе намъ было отъ приготовленной заблаговременно складки священно- и церковно-служителей, по заведенному обыкновенію. Все хорошо! сл?дующее только приключеніе пом?шало благу нашего пастыря:
Во единъ отъ дней, во время толкованія въ церкви псалтири, когда началъ преосвященный, по обыкновенію, присовокуплять нравоученіе къ народу, то разсудилось ему, для придачи силы и краснор?чія своему нравоученію, называть старообрядцевъ с...ными сынами, и плевать на суев?рной народъ, чрезъ налой**), на которомъ лежалъ передъ нимъ псалтырь. Орловцы, народъ торгующій и нес?дячій, везд? бывающій и нигд? неслыхавшій пропов?дей подобнаго стиля. Они начали разно объ нихъ толковать, a одинъ изъ гражданъ, по прозванію Овчинни-
*) См. «Русскую Старину», 1871 г., т. III, стр. 119—160.
**) Налой — греческ. — на которомъ кладутъ и читаютъ книги въ церквахъ.
Г. Д.
248
ковъ, гд?-то проговорился, что архіерей часто заговаривается въ забывчивости, какъ такой челов?къ, у.котораго голова всегда не порожня. Къ большой архіерейской досад?, стало вс?мъ изв?стно, что Овчинниковъ это говорилъ не аллегорически, не метафорически, не иронически и не критически, но исторически. Архіерей ув?домленъ о семъ отъ в?рнаго Архангельской церкви священника, который искалъ быть протопопомъ, требовалъ отъ гражданскаго правительства купца сыскать и с?чь безъ милости, яко разорителя св?та ученія. Онъ желалъ и самъ, по прим?ру святого Иліи, схватить ножъ, но р?зать уже было некого: Овчинниковъ былъ осторожн?е студныхъ вааловыхъ пророковъ, онъ убрался изъ города заблаговременно, не дожидаясь, чтобъ его уловили, a священникъ Архангельской церкви не получилъ протопопства, в?роятно потому, что вс? знатн?йшіе старообрядцы упросили архіерея, уб?дительн?йшими способами, возвысить въ сіе достоинство богоявленскаго отца Алекс?я, который на нихъ и на Овчинникова не доносилъ.
Обид?вшійся пастырь жалился письменно Сvноду. Онъ защищался вс?мъ т?мъ, ч?мъ обвинялъ Овчинникова, то-есть: в?рою, закономъ, саномъ, должностію и проч. и просилъ отмщенія. Сvнодъ ему не отв?чалъ, безъ сомн?нія потому, что многіе слушатели орловскихъ поученій — им?ющіе по торговл? съ Петербургомъ связь — перетолковали тамъ д?ло не столь важнымъ, чтобы обвинить Овчинникова или оправдать архіерея.
Обращаясь къ собственной исторіи, долженъ повторить, что ставленическая контора и въ поход? была въ моемъ письмоуправленіи, почему, въ какую бы улицу въ Орл? я ни пошолъ, везд? находила меня толпа просителей, кои потомъ составляли мой конвой, провождали безотвязно до самой квартиры, представляя между т?мъ свои мн? просьбы, съ об?щаніемъ точнаго числа за мою имъ помочь воздаянія. A другіе ничего такъ не твердили, какъ «что они б?дны! они прожились! они про?лись! Дома y нихъ остались старики, да малые д?ти и проч...» Первый сортъ просителей выслушивалъ я съ пріятнымъ видомъ и чистосердечнымъ ув?реніемъ о моемъ имъ пособіи и отпуск? въ домы, и устаивалъ на слов?; a второй разрядъ просителей отбывалъ какимъ-нибудь пустословіемъ, изъ котораго нельзя было ни над?яться, ни отчаяваться.
249
Случай и интересъ острятъ разумъ и учатъ злу такихъ людей, которые, родяся въ б?дности, лишены были надлежащаго образованія сердца и разума! Такъ я думалъ въ созр?лыхъ уже л?тахъ, ощущая въ себ? недостатокъ воспитанія, которому я не причиною и которой отвращать, самому собою, стоило мн? не малаго труда. Но въ дальн?йшее теченіе моей жизни и службы испыталъ, что многіе благовоспитыванные ничего меньше не им?ютъ, какъ истинной чести и доброд?тели; кром? наружныхъ пріятностей, служащихъ не р?дко для добрыхъ, но простыхъ сердецъ пищею, которая въ пріятномъ вкус? бываетъ смертоносна.
Въ одну ночь, трудясь я обыкновенно за ставленическими д?лами, положилъ руки на голову на бумаги, лежащія предо мною на стол?, дабы до т?хъ поръ, пока страница, которую я дописалъ, засохнетъ, минутно себя успокоить — это былъ разсчетъ тогдашнихъ моихъ л?тъ! — но минута меня обманула. Она протянулась на столько времени, во сколько св?ча оплыла, обвалилась на столъ, хватила за бумаги, и допустила пламя до моихъ пальцевъ. Я вскочилъ такъ, какъ вскакиваютъ ожогшись, началъ руками и платкомъ бить по бумагамъ, утушилъ пожаръ скор?е, нежели тушатъ его въ т?хъ городахъ, гд? есть полицмейстеры. Мн? принесли с?дящему уже во тьм? св?чу, и я нашелъ, къ счастію моему, что сгор?ли пустыя, ненужныя бумаги; да въ одномъ только д?л? отгор?ли понемногу углы, которые тотчасъ я подклеилъ вишневымъ клеемъ, и отгор?вшій упадокъ приписалъ собственною рукою. Потомъ, когда началъ приклейку и подложенной вм?ст? съ нею допросъ обр?зывать, дабы сравнить съ д?ломъ, то перехватилъ неосмотрительно пополамъ ножницами архіерейскую собственноручную резолюцію съ пом?тою. Эта б?да хуже пожара! Я подклеилъ и резолюцію; но боясь архипастырскаго правосудія, пошелъ я къ нему съ д?лами и сл?дующими къ подписанію грамотами попоздн?е обыкновеннаго, дабы между дневнымъ и св?чнымъ св?томъ удобн?е могла скрыться моя приклейка.
Архіерея встр?тилъ я ?дущаго съ оберъ-провіантъ-мейстеромъ Д. В. Астафьевымъ, который ему еще въ Торжк? былъ добрый пріятель. Онъ, увидя меня съ ношею бумагъ, и притомъ расчесаннаго въ н?сколько пуколь, распудреннаго и въ башмакахъ съ блестящими пряжками, приказалъ остановить карету
250
вел?лъ мн? с?сть напротивъ, и примолвилъ Астафьеву: «Это y меня такой надежной». Потомъ, взявши меня за свободную отъ бумагъ руку, сказалъ: «продолжай Добрынинъ такъ, какъ ты началъ».
Милостивыя слова, и первой разъ сид?нье съ архіереемъ въ карет?, произвели бы во мн? безприм?рную радость, если бы не тревожила меня приклейка.
Архіерей, прибывъ къ Астафьеву и въ продолженіе тамъ пріятельской вечеринки, вс? грамоты подписалъ и надлежащія резолюціи положилъ, не прим?тивъ къ успокоенію моему моей подклейки, чему я не меньше радовался, какъ дозволенію с?сть въ карету.
Въ прохожденіе сей должности, по м?р? прибытка въ моемъ карман?, умножалась противъ меня и зависть, какъ натуральной спутникъ планеты счастія, a можетъ быть сіе зло было и противъ зла. Оставимъ это разсуждать искусникамъ въ моральный химіи. — Въ проходной канцеляріи злобились и роптали на меня приказные, кои производили д?ла только сл?дственныя, въ которыхъ трудъ безъ награды, a къ ставленическимъ, въ которыхъ награда почти безъ труда, не им?ли права касаться.
Съ другой стороны, вс? оставшіеся въ С?вскомъ архіерейскомъ дом?, практикованные любостяжатели напряженную противъ меня питали злобу. Консисторскій судья Иринархъ, о которомъ я выше говорилъ, былъ въ семъ комплот? не посл?дній, — потому, что и его кружечный сборъ, по случаю нашего похода, порученъ былъ мн? съ т?ми же правилами.
Сопостаты мои, до возвращенія еще нашего въ С?вскъ, приняли въ наступательной противъ меня союзъ архіерейскую сестру*). Вс? они вм?няли мн? въ важное преступленіе, что я, пользуясь, по ихъ мн?нію, одинъ прибытками, не присылаю имъ подарковъ.
Правда, что я худой былъ политикъ; но то еще справедли-
*) Она была за соборнымъ ключаремъ, котораго преосвященный пощупалъ палками въ своей спальн?, за какое-то празднословіе, и потомъ сослалъ въ какой-то Кiевскій монастырь, по сношенію съ начальникомъ онаго, гд? и скончался сей несчастный челов?къ, a сестра осталась при брат? съ малол?тними дочерьми, изъ которыхъ старшая помолвлена была за меня, о чемъ скажется на своемъ м?ст?. Г. Д.
251
в?е, что я и самъ пользоваться не ум?лъ. Двадцатил?тній мой в?къ и монастырское, въ протчемъ хотя ограниченное воспитаніе, но въ семъ случа? весьма достопочтенное, чтобъ не обид?ть ближняго, были тому основаніемъ.
Вы?здъ изъ Орла и проч. и проч.
Наконецъ, въ день Вознесенія вы?хали мы изъ Орла такъ же, какъ и въ?хали, при колокольномъ звон?, поелику священство и звонари не см?ли не сд?лать сего грома; но на заборахъ и на крышахъ никого уже не было, кром? обыкновенно ходящихъ по улицамъ, y которыхъ какъ будто на лбахъ было написано, что они вс? сердятся за толкованіе псалтири, или пошептываютъ: «по платью встр?чаютъ, по уму провожаютъ».
По при?зд? уже въ С?вскъ, открылся мн? ясн?е вышесказанный противъ меня заговоръ. Прибывшіе изъ Орла ув?ряли с?вскихъ моихъ завистниковъ, что я по меньшей м?р? вывезъ изъ Орла тысячу рублей.
Сочтено y нихъ было точное число посвятившихся ставлениковъ, и положено, по произвольному прим?ру, какое число каждый могъ мн? дать. Можетъ быть они и не ошибалися въ своей см?т?, но ошиблись во мн?.
Посл?, но нескоро узналъ я изъ опытовъ и прим?ровъ заслуженныхъ корыстолюбцевъ, что я вм?сто капитала пользовался только процентами, ибо вывезъ только сто руб. да пару платья.
Консисторскій секретарь Зв?ревъ, хотя впрочемъ и добрый челов?къ, не вытерп?лъ, чтобы не сказать, что онъ согласился бы пом?няться со мною на м?ста, если бы ему чинъ не м?шалъ.
Какъ искра въ пепл?, такъ злобная зависть въ моихъ непріятеляхъ тл?ла донын?, и д?йствовала минами, или подкопомъ; но вскор? возд?йствуетъ она порядочнымъ приступомъ или штурмомъ.
Уже мой владыка, начиненъ будучи дурнымъ обо мн? мн?ніемъ, началъ громогласно при многихъ случаяхъ гласить: что, «онъ до меня давно добирается», изреченіе, несообразное ни
252
съ саномъ, ни съ правиломъ воспитанія, но въ духовномъ деспотизм? — обыкновенное.
Между т?мъ, какъ я тревожился и ожидалъ не зная самъ чего, архіерей разр?шилъ мое недоум?ніе сл?дующимъ маневромъ.
Во время оно, егда его преосвященство священнод?йствовалъ, и по принесеніи безкровныя жертвы шествовалъ отъ престола къ своей ка?едр?*), на которой, по чиноположенію греко-восточной церкви, долженъ онъ былъ с?сть и выслушать читаемыя мною, вм?сто его, благодарственныя молитвы, за то, что онъ удостоился приобщиться святыхъ таинъ; то, вм?сто всего этого, схватилъ онъ меня за волосы об?ими руками весьма плотно, и впился въ нихъ, какъ клещъ въ т?ло. Мужчина онъ былъ большой, сухощавый и сильный; сл?дственно руки его не были похожи на пуховыя. Во всемъ пространномъ алтар? не осталось м?ста ни на вершокъ, съ котораго бы мы не подняли пыли. Первый ударъ моими ногами былъ объ ноги малорослаго архимандрита Карпинскаго, который въ надлежащей важности отпрыгнулъ къ окну, — хотя мн? и не досужно было разсматривать, въ какой кто важности, куда прыгалъ. — Н?которые сослужащіе и причетники разс?ялись по разнымъ м?стамъ алтаря, н?которые выб?жали въ церковь, вс? высматривали изъ-за плечей одинъ другого, ожидая съ благогов?ніемъ, со страхомъ и трепетомъ окончанія святительскаго на мн? рукоположенія. Кадмъ дракона не убивалъ съ такимъ мужествомъ, волкъ агнца не терзалъ съ такою жадностью, Сампсонъ, злясь на филистимлянъ, не связывалъ съ такимъ проворствомъ лисицамъ хвостовъ, и даже самый Духъ праотцу Iакову не ломалъ лядвіи столь безжалостно, какъ сей пастырь меня по алтарю Господню потаскивалъ. Онъ до т?хъ поръ меня изъ рукъ не выпустилъ, пока не осталось въ нихъ все то, что оными захватываемо было, кром? самой головы и шеи, по которымъ досталось только н?сколько кулачныхъ совковъ и оплеухъ, подъ п?ніемъ концерта. Можно сказать: что онъ для того и облачился, чтобы отправить
*) Кресла или стулъ съ положенною на немъ пуховою подушкою, которая обыкновенно покрывается бархатомъ или атласомъ. Ha ceй ка?едр? архіереи садятся въ церкви во время своего служенія, въ доказательство, — какъ они говорятъ, что «онъ властелинъ церкви». Г. Д.
253
надо мною во всей слав? сію церемонію. Я не расположенъ былъ зам?чать и вид?ть пов?ствуемую мною акцію, но меня удостов?ряли объ ней посл? вс? самовидцы единословнымъ сказаніемъ.
Наконецъ гн?въ утолился, разъяренный іерархъ утрудился, настала тишина, открыта моя вина. Какая вина? Вина та, что предъ ка?едрою не было орлеца*). Тогда архимандритъ, посмотр?въ на архіерея учительски, далъ ему знать, сд?лавъ изъ себя полную мину, о доброт? сего происшествія, — не знаю только, для меня ли онъ сд?лалъ сей видъ неудовольствія, или для архіерея, или для своихъ ногъ, по которымъ ему досталось моими.
Архіерей с?лъ уже на ка?едр?; — разум?ется, что орлецъ былъ уже y него подъ ногами; — я началъ ему сгоряча драть благодарственныя по причащеніи молитвы, которыхъ ни онъ, ни я отъ жару не понимали. Онъ однакожъ ?лъ, сидя, мягкую просфору и запивалъ краснымъ кагорскимъ виномъ, a я читалъ въ молитвахъ, чтобы «благодареніе его преосвященства было ему въ радость, здравіе и веселіе; въ страшное же и второе пришествіе сподобленъ онъ былъ стати одесную».
Пришедъ я въ мою горницу, пустился въ глубокое малодушіе. Предался самой горькой печали, не меньше отъ побоевъ, какъ и отъ стыда, не разсуждая, что сей стыдъ разд?лялъ со мною самъ архіерей. Пораженный скорбію въ душ? и т?л?, с?лъ я на стулъ и просид?лъ безчувствительно до самаго вечера, положа голову на столъ. Казалось мн?, что я не спалъ и вид?лъ, какъ архіерей въ алтар?, инымъ бороды рветъ, иныхъ св?чами подпаливаетъ, a ко мн? бросается таскать. Предъ вечеромъ я образумился и узналъ, что все это мн? мечталось въ жару. Мн? сказали, что я, сидя на стул?, спалъ и бредилъ. Ночь мн? была такова-же, какъ и день; a въ наступившее утро архіерей пос?тилъ меня самъ: онъ не спрашивалъ, ч?мъ я боленъ, a только осмотр?лъ пульсъ и языкъ, и вышедши изъ моего покоя, возвратилъ ко мн? служителя своего съ ув?реніемъ, что «его преосвященство гн?ва на меня не им?етъ». Я обрадовался кр?пко сему благоволенію. Какое различное д?йствіе радостнаго духа съ печальнымъ! Я вдругъ сд?лался здоровъ или,
*) Орлецъ, на которомъ становятся архіереи вм?сто подстилки. Онъ круглой фигуры на подобіе блина. Въ діаметр? вершковъ около 12-ти, съ вышитымъ изображеніемъ орла. Г. Д.
254
по крайней м?р?, мн? такъ показалось. Од?лся и пошолъ въ ставленическую контору къ должности. Не писалъ я тамъ и получаса, какъ пронялъ меня жестокій ознобъ. Ризничій, от. Гедеонъ*), въ покояхъ котораго была и контора, видя, что со мною д?лается худо, далъ мн? тотчасъ свою постелю, въ которую я и повалился, ибо не въ силахъ уже былъ пройти чрезъ подворье до своего покоя.
Посл? озноба сл?довалъ жаръ, которой хотя лишилъ меня памяти, однако-жъ не отнялъ мученія, чувствуемаго въ жестокой горячк?. Уже бол?знь меня осилила такъ, что и помощь подать было поздно, по мн?нію городового лекаря. Мать моя пришла изъ женскаго монастыря. Она вид?ла, что положеніе мое предв?щаетъ мою кончину, a ей самой непрерывную бол?знь во вс? остатки дней. Отдавшись натуральной любви, начала она горько сокрушаться, произнося такія слова, какія матерняя любовь могла изобр?сть при потер? ея посл?дняго сына. Ее ув?рили, что присутствіе ея для меня вредно; почему и уб?дили ее возвратиться въ монастырь, хотя на н?сколько времени.
Самая жестокость бол?зни продолжалась девять дней, въ продолженіи которыхъ совершили надо мною священныя таинства. Вс?мъ казалось, что перев?съ былъ къ смерти; a особливо, когда я напосл?докъ приутихъ такъ, что сомнительно было, заснулъ ли я, или уже испустилъ посл?днее дыханіе — какъ вдругъ, неожиданно, — я чихнулъ!
Секунда чиханія была для меня столь несносный и премучительный ударъ, какъ-бы голова моя въ мелкія части разлет?лась. Но тотъ же самой ударъ произвелъ собою теченіе изъ носа крови, которая сперва полилась почти непрерывною струею, a потомъ, мало-по-малу уменьшаясь, перестала, наполнивши тарелки три глубокихъ. Я тотчасъ заснулъ спокойно на ц?лыя сутки. Проснувшись, припомнилъ что я боленъ, и самъ себ? не в?рилъ, въ самомъ ли д?л? голова моя не болитъ, или не въ другой ли уже я жизни? На ту пору вошелъ ко мн? п?вчій Козьма Вышеславцевъ**), который во всю мою бол?знь былъ при
*) Братъ его родной Ириней Братановскій въ Вологд? былъ епископомъ. Г. Д.
**) Онъ былъ изъ «архіерейскихъ д?тей боярскихъ» по стариннымъ россійскимъ правамъ, и принадлежалъ къ новогородскому архіерейскому дому; но по нерад?нію предковъ его, попалъ въ служители Хутынскаго монастыря.
255
мн? безотлучно изъ единаго ко мн? доброхотства и пользовалъ холодительнымъ питьемъ и перевязками по пульсамъ. Онъ меня спросилъ: каково мн? посл? крови? Но городовой лекарь, который меня не пользовалъ, потому что ему опоздали сказать о моей бол?зни, прес?къ, вошедши, нашъ разговоръ. Онъ, посмотря на мой языкъ, сказалъ съ веселымъ видомъ: «жаръ миновался, завтра вели для себя сд?лать ячменную кашицу съ курицею; a посл? надобно будетъ дать не очень кр?пкое пургаторіумъ для очищенія внутренностей отъ вредныхъ гнилостей». Вскор? пришелъ ко мн? изъ архіерейскихъ покоевъ осмидесятил?тній старикъ, называемый Пал?й*). Онъ мн? разсказалъ, что архіерей въ продолженіе моей бол?зни часто меня пос?щалъ, a его, Пал?я, призывая иногда къ себ?, вопрошалъ: какъ онъ думаетъ? выздоров?ю-ль я? Онъ бранилъ вспыльчиво — разсказываетъ Пал?й — свою сестру, и отдавалъ, въ случа? моей смерти, весь гр?хъ на ея душу.
Черта прекрасная! но похожа на Пилатову, который, давши
Онъ былъ хорошій чтецъ, п?вецъ, писецъ, игрокъ на гусляхъ, и ум?лъ услужить, почему и взятъ былъ хутынскимъ архимандритомъ Парфеніемъ, бывшимъ потомъ преосвященнымъ епископомъ, въ келейные; но при вс?хъ его полезныхъ способностяхъ и добрыхъ качествахъ, им?лъ онъ несчастіе пить запоемъ, почему, отставъ отъ смоленскаго, присталъ къ нашему архіерею въ число п?вчихъ. Во время одного запоя ознобилъ онъ л?вой руки вс? персты, которые ему и отпилили; излечившись, присталъ въ капеллію къ рыльскому пом?щику Алекс?ю Васильевичу Ширкову, и тамъ вскор? умеръ. В?чная ему память! если бы сей полезный пьяница меня не приберегь, то можетъ быть я умеръ бы между трезвыми и пропов?дывающими доброд?тель — воздержаніе. Читавши въ моей жизни словарь о людяхъ, отличившихся дарованіями или доброд?тельми, по истин?, нахожу многихъ не лучше его. Напр. «онъ былъ искусной пропов?дникъ слова божія. Процв?талъ въ 1598 году, но его пропов?ди до насъ не дошли». Подобное въ житіяхъ св. отцовъ: «б? н?кто Авва въ пустын?, пріиде къ нему н?кій братъ и бес?дова съ нимъ о спасеніи души. Богу нашему слава». Г. Д.
*) Сей Пал?й вывезенъ былъ преосвященнымъ въ прошломъ году изъ Кіева, по старому между ими знакомству, и жилъ при архіере? безъ всякой должности, кром? что иногда архіерей шучивалъ надъ нимъ — сколько можно шутить нраву крутому и свир?пому, слагая на имя его канты, и описывая въ оныхъ охоту его къ водк? и худое портное мастерство, — худыми кіево-малороссійскими стихами. Исторія его потому была архіерею изв?стна, что они были пріятельми въ кіевскомъ петропавловскомъ монастыр?, ?дали изъ одного горшка и пивали изъ одной бутылки. Очень ясно, что были старые артельщики. Г. Д.
256
іудеямъ воинскую команду распять Христа, умылъ руки въ доказательство своей невинности въ убивств? праведника.
Вскор? посл? бол?зни, я предпринялъ выпрыгнуть изъ постели; но слабость не удержала меня на секунду на ногахъ, и я н?сколько времени спустя им?лъ нужду свалиться опять въ постелю. Потомъ, мало-по-малу укр?пляясь, оздоров?лъ такъ, какъ обыкновенно оздоравливаютъ больные. A преосвященный т?мъ временемъ отправился, по указу свят?йшаго Сvнода, въ Черниговъ, погребать тамошняго преосвященнаго Кирилла Ляшевецкаго († 14 мая).
По случаю прикосновенія къ матеріи о смерти сего преосвященнаго, разскажу я приключеніе, случившееся предъ его смертію, которое причинило, или по крайней м?р? ускорило его кончину, и о которомъ слышалъ я отъ своего архіерея вотъ какъ:
Преосвященный черниговскій былъ н?сколько времени боленъ. Потомъ бол?знь прошла, оставалась одна слабость; почему онъ и не оставлялъ шолковаго, стеганаго шлафрока, по обыкновенію духовныхъ, съ двумя или тремя парами застежекъ.
Въ семъ-то роковомъ шлафрок? легъ онъ, будучи въ слабости, въ постель, въ вечернее время, раньше обыкновеннаго, и читая книгу заснулъ. Во время сна св?ча оплыла, обвалилась на подушку, часть постели мгновенно охватилась огнемъ, a преосвященный не пробуждается, къ чему уповательно причиною было и слабое его здоровье, требовавшее, натурально, посл? бол?зни пріятнаго сна. Огонь коснулся шлафрока. Преосвященный почувствовалъ, что это не ванна. Онъ выскочилъ изъ постели, началъ рвать на себ? горящій и вс?ми застежками застегнутый шлафрокъ. Но гд? ни хватитъ руками, везд? находитъ огонь; a шлафрокъ, ч?мъ бол? размахивается, т?мъ скор?е на воздух? охватывается огнемъ. Между т?мъ, пока на отчаянной его крикъ сб?жались усердные архіерейскіе служители, которые на ту пору, по обыкновенію монастырскому, заботились о томъ, какъ бы ?сть, пить и спать исправно, и разорвали огненный шлафрокъ, преосвященный, не совершенно еще оправившійся отъ первой бол?зни, перепугался, и въ н?которыхъ м?стахъ обгор?лъ. Посл? чего забол?лъ вторично и — умеръ.
Кто хочетъ чтеніемъ заняться при св?чи,
Тотъ берегись дремать, чтобъ не сгор?ть спючи.
257
Уже я дописался до того времени, въ которомъ кончится настоящее мое званіе и въ которомъ начнется будущее. До сихъ поръ былъ я п?вчимъ съ кантатою*), былъ подьякомъ съ чиновникомъ**), маршаломъ съ пастырскимъ жезломъ, былъ въ ставленической контор? канцлеромъ, и собирая въ кружку деньги, былъ в?рнымъ казначеемъ, съ помочью преподанной мн? отъ его преосвященства ари?метики; былъ иногда y переписки поученій и другихъ рукописей; но теперь посл?дуетъ со мною такая важная эпоха, которою долженъ я начать.
Новое достоинство.
Сего 1770-го г. августа въ 24-й день очень рано потребованъ я къ архіерею. Предсталъ я къ нему въ пол-лежащему на канапе и встр?тившему меня сими священными словами: «слыши! приклони ухо твое, забуди люди твоя и домъ отца твоего, и возжелаетъ царь доброты твоея», — (слова прор. и царя Давида), — потомъ продолжаетъ:
«Отъ давняго времяни нам?реніе мое было, сд?лать тебя къ себ? поближе. Прилежность и исправность твоя во вс?хъ возлагаемыхъ на тебя должностяхъ, и точное исполненіе вс?хъ моихъ приказаній, давно побуждаютъ меня отличить тебя отъ вс?хъ, находящихся въ моемъ дом?. Отъ сего дня долженъ ты быть при мн? келейнымъ на м?сто отринутаго за пьянство В.»
Услыша объявленіе, на священномъ язык?, жестокой для меня милости, остолбен?лъ я, какъ Лотова жена. Зналъ я, что въ теченіе трехъ годовъ, девять келейныхъ б?жали отъ святительскихъ его рукъ, всл?дствіе чего и отв?тъ мой состоялъ въ томъ, чтобъ его преосвященство оставилъ меня при прежней милости, a вновь бы къ ней ничего не прибавлялъ; ибо я отв?чать за нея не въ силахъ по слабости моего здоровья и сложенія. Представлялъ я необыкновеніе мое и несклонность къ служб? такого рода. Не пропустилъ, что природныя его преосвященства дарованія, просв?щенныя наукою и зр?ніемъ иностранныхъ государствъ, требуютъ опытнаго челов?ка. «Ты-то
*) Книга партесная, нотная. Г. Д.
**) Книга, по которой отправляютъ архіереи священнослуженіе. Г. Д.
258
и будешь y меня, прервалъ архіерей горькую мою р?чь, такой келейный, какого я давно предполагалъ въ мысляхъ, если ты такъ обо мн? понимаешь». Я тысячу разъ на себя досадовалъ, что я самъ свое д?ло испортилъ своимъ объясненіемъ, досадовалъ, не понимая того, что своенравный сильный — всякое безсильнаго объясненіе можетъ обращать во свою пользу.
«Не тревожитъ-ли тебя то», спросилъ архіерей, какъ будто зная мои мысли, «что отъ меня 9 келейныхъ отошли нечестнымъ образомъ? Инако и быть не могло, продолжалъ онъ, ибо ни одинъ изъ нихъ не им?лъ ни ума, ни в?рности, ни порядочнаго поведенія. A челов?къ, неим?ющій совокупно сихъ трехъ квалитетовъ, ни въ какую благородную должность не годится. По крайней м?р?, быть такому не при мн?. Напротивъ того, качества добрыя въ теб? я найти не сомн?ваюсь, a паче съ моимъ наставленіемъ. Сверхъ того, съ талантомъ твоего правильнаго письма, ты можешь быть при мн? кабинетнымъ секретаремъ; ты же знаешь, — примолвилъ онъ, — что прежніе мои служители назывались келейными только отъ моихъ подчиненныхъ, a отъ меня въ семъ достоинств? признаваемы не были».
Симъ посл?днимъ словомъ могъ я быть ув?ренъ, что архіерейскіе келейники суть такое твореніе, которое должно быть возводимо на свою степень самими архіереями, посвящаемыми С?нодомъ, сл?довательно такой келейный не дальше отъ с?нодальнаго члена, какъ третье лицо.
Между т?мъ, какъ чувствительность меня томитъ, неумолкавшій архіерей продолжаетъ: «Мое нам?ренье выше и благородн?е, нежели ты думать можешь: мое нам?ренье, чтобъ различествовать мн? съ моимъ келейнымъ именемъ только и должностію, но душу им?ть съ нимъ одну». Много еще подобнаго говорено, чего ни припомнить нельзя, ни писать н?тъ нужды; но что написано, то самая истина, изъясненная точными архіерейскими словами, такъ какъ и везд?, гд? только бываетъ онъ прикосновенъ къ моему перу, есть в?рный списокъ и тонъ его слова.
Я долженъ признаться, что до т?хъ поръ не весьма былъ добраго мн?нія о характер? его сердца; ибо когда онъ см?ется, то см?хъ его бывалъ самый ядовитый, съ сопровожденіемъ ругательства на весь св?тъ, a не сангвинической. Когда онъ гово-
259
ритъ, то кричитъ съ написаннымъ на лиц? его недоброхотствомъ и злобою ко всему челов?ческому роду. Когда кому что даритъ, то съ бранью и съ упрекомъ, что принимающій того не стоитъ и проч.
Но выговоренныя въ теперешней авдіенціи съ сильнымъ ув?реніемъ, и съ важнымъ видомъ, посл?днія его слова, перем?нили меня въ одну минуту. Они впечатл?лись во мн? и произвели самое хорошее мн?ніе о справедливости и н?жныхъ чувствованіяхъ преосвященнаго, или лучше сказать, неопытность моя осл?пилась великол?пными ув?реніями, не зная того, что н?тъ ничего легче, какъ большому челов?ку заставить маленькаго всему в?рить, подобно какъ модному и бывалому въ св?т? щеголю не трудно обмануть невинную д?вку; всл?дствіе чего, и бросился я преосвященному въ глубокомъ молчаніи въ ноги, по обыкновенію монастырскому, которое есть изъ главн?йшихъ артикуловъ воспитанія въ оград? словеснаго стада. A онъ, поднявъ меня, благословилъ, поздравилъ и призналъ келейнымъ. Такимъ обрядомъ совершилось посвященіе мое въ новое достоинство, обязывавшее меня «им?ть съ архіереемъ одну душу, и быть при немъ кабинетнымъ секретаремъ».
Излишне было бы описывать подробно начало и продолженіе келейничихъ моихъ занятій; однако-жъ, чтобы не совс?мъ объ нихъ умолчать, скажу хоть о такихъ, которыя мн? скор?е въ мысль впадутъ.
Прежде всего сд?лано мн? отъ преосвященнаго наставленіе наблюдать чистоту въ покояхъ, им?ть на своемъ труд? и отчет? гардеробъ и буфетъ; что и отправляемо было мною н?сколько дней постоянно, въ продолженіе которыхъ я самъ собою былъ доволенъ и въ первый разъ узналъ на опыт? изв?стное мн?ніе, что «порядокъ есть душа вещей». Но мое узнаніе на опыт? владыко святый*) не замедлилъ въ пухъ разбить, о чемъ сл?дуетъ ниже.
Потребно в?дать, что его преосвященство страстный былъ охотникъ до черныхъ работъ, кирпичъ и известь обжигать, и проч., почему им?лъ обыкновеніе, вставая очень рано, забирать на оныя съ собою весь свой келейный штатъ, состоящій
*) Титулъ россiйскихъ архiереевъ въ Малороссiи. Г. Д.
260
изъ дежурнаго, малаго п?вчаго, изъ двухъ истопниковъ и н?сколькихъ сторожей и дровос?ковъ, дабы они, по его словамъ, праздны дома не оставались; а посему, такъ какъ я оставался дома, то мн? одному настояла необходимость, сверхъ предписанныхъ мн? должностей, приниматься своеручно за метлы и щетки, за почистку столовыхъ ножей, подсв?чниковъ, тазовъ и проч., не разд?ляя ни съ к?мъ сей чести. За все сіе сперва сов?стился я приниматься, но видя, что всего сего требовалъ отъ меня архіерей безъ церемоніи, на силу опомнился, что мн? рокъ судилъ, безъ суда, попасться въ чорную работу. При всякомъ пріём? за сіи работы, мечталось мн? какъ въ горячк? и звен?ло въ ушахъ: «помни, что ты им?ешь съ архіереемъ одну душу, и что ты теперь y него кабинетный секретарь».
Между т?мъ, кабинетный секретарь и общая душа ст?сняли чувствительную иль слабую мою душу до глубокой унылости; ибо, хотя я родился и росъ въ б?дности, однакожъ чувствовалъ въ высочайшей степени, что природа меня не сотворила рабомъ, и что сама она противится теперешнему моему жребію. Правило «молись и трудись» мн? было изв?стно, но я в?рилъ ему не сл?по. Я разум?лъ, что оно принадлежитъ челов?ку благородному, должностному, гражданину, и проч., a не рабу, или невольнику, стенящему подъ игомъ самонравія. Однакожъ, не выпущая изъ памяти архіерейскихъ, при принятіи меня, обнадеживаній, мечталъ я въ свое облегченіе (сіе называютъ, не знаю почему, надеждою, безъ которой, ув?ряютъ насъ же называльщики, будто бы и жить нельзя), что неприличная и непринадлежащая мн? работа владык? моему въ прим?т?, что не хочетъ ли онъ испытать мое терп?ніе и трудъ и что, наконецъ, прекращающая вс? поземельныя работы зима, возвратитъ къ своимъ должностямъ весь архіерейской штатъ, и т?мъ поставитъ меня на пьедесталъ кабинетнаго секретаря, им?ющаго съ архіереемъ одну душу. Но сія мечта была не что иное, какъ мечта.
Въ одинъ день посл? полудня, когда я занимался около б?лья, считая б?лое и готовя въ мытье чорное, приб?жалъ ко мн? архіерей запыхавшись, и въ з?льной ярости оглушилъ меня громогласнымъ вопросомъ: «былъ ли ты сегодня въ церкви?» Я въ страх? и трепет?, противъ неожиданнаго грома, отв?тство-
261
валъ, что былъ; «слышалъ ли евангеліе?» слышалъ! — Потомъ опомнился, что я лгу, ибо нельзя мн? было быть, во-первыхъ за недосугомъ, a во-вторыхъ потому, что и самъ архіерей, кром? посвященія ставлениковъ, никогда въ церковь не жаловалъ. Но его ярому преосвященству не было нужды ни во лжи моей, ни въ правд?, ни въ церкви, ни въ евангеліи. Онъ продолжаетъ въ жаркомъ гн?в?: «въ церкви читано евангеліе: «ид?же есмь азъ, ту и слуга мой будетъ», а тебя ц?лый день н?тъ при мн?, да еще и въ такую нужную пору, когда я самъ съ работниками изъ новостроющейся церкви вычищаю щепу».
Я, не дожидаясь бол?, и радуясь что понялъ, къ чему клонился изреченный его преосвященствомъ съ толикою ревностію священный текстъ, поскакалъ въ новостроющуюся церковь, и очищалъ съ работниками на ряду щепу и всякой соръ, подъ собственнымъ надзираніемъ преосвященнаго; a вечеромъ, возвратясь въ покои, не ушолъ отъ жестокой брани за дневныя по покоямъ запущенія во время бытности моей на работ?, равно и за оставленную на полу черноту, которая лежала до возвращенія нашего въ покои.
На завтра, на разсв?т?, приказалъ подавать чай, но вм?ст? съ приказаніемъ схватилъ на себя теплые сапоги, полушубокъ, ухатую шапку, и ускакалъ подъ колокольню, гд? тогда планировали землю. A когда я пошелъ доложить, что чай готовъ, то на докладъ мой состоялась конфирмація, чтобъ я взялъ носилки и носилъ съ прочими работниками землю; во исполненіе которой, и трудился я ц?лое утро въ пот? лица за гр?хъ праотца Адама. Прочее время проходило въ подобныхъ упражненіяхъ, дающихъ мн? преимущество им?ть съ архіереемъ одну душу. Сверхъ того, казнилъ онъ меня всякой день браныо за то, что y меня волосы становились малы. Я приносилъ оправданіе, что причиною тому недавно прошедшая горячка, и что посему они еще меньше станутъ, или и совс?мъ вылезутъ. Но мое оправданіе отвергаемо было съ пущею бранью, отъ которой я во искушеніи уже былъ суев?рить, не заключали-ль въ себ? и мои волосы такъ, какъ Сампсоновы, какой-нибудь тайны?
Но мое подозр?ніе было основательн?е, когда я началъ зам?чать,не тронулся ли преосвященный въ ум?, или не им?етъ ли отъ природы н?котораго степени сего несчастія. И въ самомъ д?л?,
262
когда я не былъ къ нему такъ близокъ, то странная его натура не столько мн? была подозрительна. Я сообщилъ мое подозр?ніе выше-упомянутому мною К. Вышеславцеву.
«Ты этимъ не шути, отв?чалъ онъ мн?. Я помню, продолжалъ Вышеславцевъ, когда покойный преосвященный новгородскій Димитрій С?ченовъ назначилъ его на пропов?дь, то онъ надъ сочиненіемъ оной съ ума сошолъ и былъ долго боленъ»*).
Хотя такая в?сть меня еще не удостов?рила, однако, приложа къ ней образъ архіерейскаго поведенія, она увеличила мое подозр?ніе.
Вскор? за симъ услышалъ я (не подавая уже повода къ сей матеріи), города Путивля отъ священника Стефана, бывшаго прежде при архіере? служителемъ, что преосвященный часто бываетъ сердитъ въ безпамятств?, и часто говоритъ безъ надобности и понятія, подобно лунатику. Отецъ Степанъ былъ постарше меня вдвое. Онъ прим?тя, что я ничего ему не отв?чаю, продолжалъ: «я вижу, что ты мн? не в?ришь! посмотри же, какъ архіерей одинъ будетъ въ кельи во время новом?сячія, и прислушай! Ты видишь, что я теб? не солгалъ».
Новом?сячіе.
Преосвященный избавилъ меня отъ терп?нія. Въ первое новом?сячіе прим?тилъ я, что онъ сердит?е и задумчив?е обыкновеннаго, и чаще началъ меня бранить за умаленіе волосъ. Я уже не думалъ бол? и прим?чать, какъ, сверхъ моего недуманья, случилось мн?, будучи въ буфет?, услышать разговоръ, происходившій въ гостиной. Зная, что н?тъ никого съ архіереемъ, вскочило мн? на умъ новом?сячіе, всл?дствіе чего взялся я, по наставленію отца Стефана, посмотр?ть и прислушать. Изъ темнаго буфета, сквозь стеклянныя и недотворенныя двери, видн?е и слышн?е мн? было, нежели изъ-за кулисъ, и абіе очи мои узр?ша и уши услышаша сицевая:
Архіерей, ходя по гостиной горниц?, то съ важностію, то съ скоростію, говорилъ н?сколько тихо; потомъ, остановившись вдругъ, крикнулъ:
*) Онъ тогда былъ іеромонахомъ и учителемъ въ новгородской семинаріи синтаксическаго класса. Г. Д.
263
«Я принцъ-архіерей, я не такой лапотникъ, какъ другіе русскіе архіереи. Я былъ на театр? св?та, меня учить никто не въ состояніи! Пріидите — истяжемся, сице глаголетъ с?вскій архіерей.» Много еще было подобнаго въ сей р?чи, въ которую вм?шивалъ его св?тлость и священные тексты. Потомъ, слышны были имена зв?рей, скотовъ, плавающихъ, пресмыкающихся и нас?комыхъ, какъ-то: медв?дей, лосей, слоновъ, лошадей, коровъ, лягушекъ, сверчковъ, мухъ.
Я очень былъ ув?ренъ, что сей разговоръ не есть чтеніе Аристотеля. который, какъ я слыхалъ отъ ученыхъ, писалъ о естеств? животныхъ. Наконецъ вотъ развязка: его княжеское преосвященство именами вышесказанныхъ тварей называлъ т?хъ персонъ, которыхъ онъ, ходя и б?гая по горниц?. бранилъ, и изъ которыхъ мн? многія изв?стны были по именамъ, a особливо с?нодальные члены и другіе архіереи.
Тутъ уже я ув?рился о сказанномъ мн? отъ Вышеславцева, отъ патера Стефана и о своемъ подозр?ніи, но купно и потерялъ съ симъ остатокъ надежды къ лучшей когда-либо жизни; ибо, что можетъ быть б?дственн?е въ жизни, какъ служить начальству и пастырю, который ув?ренъ о себ?, что онъ умн?е вс?хъ на св?т?, и долженъ быть выше и блистательн?е вс?хъ на св?т?! Уже я пересталъ думать о достоинств? кабинетнаго секретаря и объ одной въ двухъ т?лесахъ душ?, какъ въ одну ночь преосвященный, проснувшись, кликнулъ меня, лежа въ постели. A когда я въ темнот? подошелъ для принятія приказа, то онъ спросилъ меня:
«Хочешь ли ты жениться?»
— Н?тъ, отв?чалъ я.
«Когда хочешь, то вотъ теб? нев?ста, которая живетъ y ceстры. Она мн? доводится своя. Ну, когда хочешь, такъ женись».
— Н?тъ, не хочу, отв?тствовалъ я. «Да для чегожъ?»
— Мн? еще рано жениться.
«Ну поди», заключилъ архіерей темную нашу авдіенцію.
Я зналъ эту толстую д?вку. Она иногда прихаживала ко мн? въ постные дни за рыбою для архіерейской матери и сестры. Она еще не им?ла 26-ти л?тъ, и была одна изъ находившихся
264
при архіерейской сестр? б?дныхъ ея сродницъ, отправлявшихъ y нея должность прачекъ и служительницъ.
Возлегши на мою постелю, далъ я свободу своему разсудку руководствовать мною, какъ онъ хочетъ. Съ помощію его, толконулся я ко внутреннимъ моимъ движеніямъ, и не нашелъ въ нихъ ни пылинки согласія съ архіерейскимъ предложеніемъ. Разсудокъ говорилъ мн?: «ты еще молодъ, ты долженъ о себ? мыслить и промышлять, сколь можно лучше. Предложеніе теб? архіерейское есть доказательствомъ, что онъ тобою не дорожитъ, a если онъ предлагаетъ теб? изъ доброхотства, то посуди, что должно думать о его смысл??» — Словомъ: сей путеводитель, над?лавши много вопросовъ, отв?товъ, задачъ, разр?шеній, одобрилъ превосходно мое заключеніе, что я отказался отъ чести свойства съ принцемъ-архіереемъ и его новом?сячіемъ.
Я, поблагодаря моего наставника, уснулъ и спалъ такъ, какъ вс? спятъ молодые люди, съ т?мъ только изъятіемъ, что мн? ложась посл? архіерея, и вставая прежде его, не оставалось въ сутки бол? 41/2 часовъ на успокоеніе. Природа же съ настоящею моею участью столь не соглашалась, что я не возропталъ бы на время, если бы оно мн? позволило выспать 10 часовъ съ ряду. A если владыко нашъ, въ теченіе дня найдетъ кого спящимъ, то тотчасъ поднимаетъ изо всей мочи крикъ и бросается искать палки, если ее на ту пору въ рукахъ не случится. Пробужденный симъ обрядомъ, спрашивай сколько хочешь: что прикажете? что надобно? ничего не услышишь, кром? брани, крика, ругательства; и т?мъ кончится вся церемонія, хотя-бъ это было и не въ новом?сячіе.
Въ наступившее утро никакихъ изъ нашей ночной матеріи не видно было сл?довъ; но за об?домъ преосвященный далъ знать, что онъ предлагалъ мн? о женитьб? не спросонья, ибо когда поставили на столъ плоды, то онъ, схвативши яблоко, бросилъ его въ меня изо всей силы такъ, что креслы его на аршинъ откатились съ нимъ назадъ, напоминая вм?ст? съ замахомъ ночныя мои слова: «теб? еще рано жениться», и когда бы я не уклонился въ сторону, то лобъ мой не остался бы безъ контузіи. A y его преосвященства такой обычай, что когда разъ не попадалъ, то въ другой разъ тогда же не повторялъ, до-
265
вольствуясь первымъ импетомъ*), каковъ бы онаго усп?хъ ни былъ, a сія благотворительная въ мудреной природ? черта показывала, какъ будто онъ опомнивался, что сд?лалъ ужъ слишкомъ много.
Вс?мъ, сидящимъ за столомъ**), непонятна была наша роль, однакожъ никто не см?лъ вопросити объ открытіи таинства, въ ней заключающагося.
Но какъ я посл? стола и по отшествіи архіерея открылъ ея родникъ вс?мъ желавшимъ нетерп?ливо его знать, то вс? меня поздравили непрерывнымъ на мой счетъ см?хомъ. Мн? однакожъ было не до см?ха. Прим?чанія достойно, что самый робкій челов?къ д?лается отважнымъ, когда доводятъ его до крайности. Я смекнулъ д?ломъ, и пошолъ тотчасъ къ архіерею.
Онъ, с?дя въ спальн? на постел?, стригъ маленькую собачку, приговаривая къ ней по-французски, и взглянувъ на меня сказалъ: «это значитъ: бархатныя лапы», a я отв?тствовалъ: «нижайше прошу ваше преосвященство уволить меня отъ теперешней должности къ прежней». Онъ бросилъ ножницы на од?яло, вздернулъ носомъ къ верху, покрасн?лъ, собачка соскочила, все это сд?лалось въ одинъ моментъ.
Вопросъ: Что тебя къ этому побудило?
Отв?тъ: Т? же самыя причины, которыя я, и при принятіи меня, представлялъ вашему преосвященству. Я не сроденъ къ такой должности, какую теперь им?ю...
«То-есть, ты не хочешь», сказалъ архіерей, и не давши мн? на то отв?чать, примолвилъ священный текстъ: «малов?ре! почто усумнился еси?» Потомъ, помолчавши н?сколько секундъ, скочилъ, какъ уколотый булавкой, вб?жалъ въ кладовую, которая граничила со спальнею, — и началъ оттуда чрезъ порогъ бросать на помостъ ц?лыя выд?ланныя лисицы***).
*) Латинское слово impetus — нападеніе, ударъ. Г. Д.
**) Съ нимъ тогда об?дали братъ его, кіевской академіи студентъ, и инспекторъ брата Трипольскій, партикулярный еще учитель семинаріи, Сидорскій и членъ консисторіи Рудаковскій. Г. Д.
***) Лисица живая или мертвая, есть та, которая съ мясомъ, и еще неободрана. М?хомъ лисьимъ называется много подобранныхъ и сшитыхъ лисицъ въ одно м?сто. A какъ назвать должно однимъ словомъ содраную съ лисицы кожу съ волосомъ, и выработанную для разд?ленія ее на лисьи м?хи, того я въ россійскомъ академическомъ словар? не нашелъ. Можетъ быть, не въ томъ м?ст? искалъ, гд? надобно искать. Г. Д.
266
Набросавши дюжины съ полторы: «вотъ возьми» — сказалъ, «сд?лай себ? шубу, a чего не достанетъ, тогда скажи. Сукна на покрышку можешь самъ купить». Я желалъ разум?ть, что онъ мн? вв?ряетъ только выборъ сукна, но то разум?лось, противъ моего желанія, чтобы я и деньги свои употребилъ, ибо онъ примолвилъ: «Деньги им?ешь». Итакъ, двое мы съ преосвященнымъ соорудили одну шубу, которая явилась въ міръ въ достоинств? мирнаго нашего трактата, и которую получилъ я вм?сто отпуска, благодаря сватовства и новом?сячія.
Въ сіе время — въ сентябр? — про?зжалъ изъ Петербурга на митрополію кіевскую, митрополитъГавріилъ Кременецкій, бывшій с.-петербургскій архіепископъ. Онъ угощаемъ былъ y нашего преосвященнаго, и y с?вскаго воеводы Пустошкина. Погостивши на семъ перепутьи дни съ три, вы?халъ изъ С?вска въ Гамалевскій, епархіи своей, монастырь, созданный въ л?су гетманомъ Скоропадскимъ, гд? и прожилъ бол?е года, по причин? свир?пствовавшей тогда въ Кіев? заразы, ув?ренъ будучи, что для него нужн?е всего отъ чумы предосторожность, a для кіевскихъ жителей молитвы его могутъ и издали дойти.
По первому зимнему пути запросилъ преосвященнаго въ гости д?йствительный камеръ-геръ Михайло Ивановичъ Сафоновъ, въ домъ его, состоящій Путивльскаго у?зда въ слобод? Тернахъ, которая пожалована ему отъ императрицы Елисаветы Петровны при крещеніи ею сына его, и которая разстояніемъ отъ С?вска верстъ на полтораста.
Гостепріимство.
Камеръ-геръ встр?тилъ преосвященнаго на крыльц?. Тогда сд?лалась мокрая съ холодомъ непогодь; всл?дствіе чего преосвященный и возгласилъ камеръ-геру при первой встр?ч?, что хотя время и не хорошо, однакожъ въ эту пору года и въ лучшихъ климатахъ бываетъ худо.
По вход? въ залъ, хозяинъ сд?лалъ гостю наиучтив?йшее прив?тствіе; ловкія и ласковыя его слова давали въ немъ знать челов?ка придворнаго*); тогда было три часа пополудни, и ку-
*) Онъ былъ женатъ на придворной же, рожденной графин? Гендриковой и былъ вдовъ, им?лъ пьянаго сына и двухъ дочерей прекрасныхъ. Г. Д.
267
шанье было уже на стол?; не тратя времени, хозяинъ сказалъ: «пора кушать, ваше преосвященство».
Съ началомъ стола, загрем?ла вокальная и инструментальная музыка. Музыканты од?ты были чисто, п?вцы въ б?ломъ од?яніи, и большею частію похожи были то на мопсовъ, то на борзыхъ; брюнетки были какъ мухи въ сметан?, a блондинки, какъ сыръ въ молок?, — иной бы подумалъ, что это сд?лано въ угодность ревнивой жен?, если-бы камеръ-геръ не былъ вдовъ. Они начали концертомъ, кладки г-на Рачинскаго*) «Радуйтеся Богу помощнику нашему», играли и п?ли прекрасно. Я слушалъ и з?валъ съ восхищеніемъ, потому что зр?лище сіе было для меня еще новое въ такомъ совершенств?. Слуги услуживали проворно, a господа за кушаньемъ не уступали имъ въ проворств?. Хозяинъ былъ веселъ и прив?тливъ. Все шло своимъ чередомъ, и вс?, казалось, готовы были продолжать веселости, какъ владыка нашъ, повернувшись къ своему дежурному малому п?вчему, стоявшему за нимъ съ тарелкою, крикнулъ-гаркнулъ, громкимъ голосомъ, молодецкимъ посвистомъ:
«—Посмотри, скотъ! какой малой» — указывая на одного изъ музыкантовъ — «да какъ хорошо на скрыпк? играетъ, аты съ вора выросъ и ничего не ум?ешь! Становись на кол?ни!»
Малой грянулъ на кол?ни. Я съ горестію потерялъ желаніе вид?ть его преосвященство порядочнымъ въ такомъ дом?, гд? каждому пріятно было веселиться. Я сердился на новом?сячіе. Вс? на это странное явленіе обратили глаза. Архимандритъ Карпинскій покрасн?лъ. Хозяинъ отворотился къ оркестру, видя, что гость им?лъ дерзновеніе домъ его сд?лать публичнымъ м?стомъ наказанія, во время об?деннаго стола. Каждый почувствовалъ непріятное въ себ? движеніе. Одинъ только преосвященный продолжалъ спокойно об?дъ, и всталъ изъ-за стола въ одну пору съ осужденнымъ.
Въ посл?дующіе два дни вид?ли мы домовую церковь, довольно хорошо украшенную, хотя деревянную, конюшню, манежъ; были зрителями одного театральнаго представленія и натуральнаго въ гор? погреба, гд? ставилось и хранилось вино собствен-
*) Славный капельмейстеръ, при музык? графа Кирилла Григорьевича Разумовскаго. Мн? случилось посл? вид?ть его въ Новгород?-с?верскомъ. Мужъ, на лиц? котораго ознаменовано наичувствительн?йшее сердце. Г. Д.
268
наго винограда. Я вид?лъ въ зал? картину дома, въ которомъ родился великій Петръ. Наружныхъ л?стницъ много; окны квадратныя, во вкус? русской простоты; подъ рисункомъ написаны стихи Александра Сумарокова:
Въ россійской области въ семъ дом? рокъ былъ щедръ.
Дохнулъ отъ небеси небесный россамъ в?тръ.
Природа извела сокровище изъ н?дръ:
Въ семъ дом? родился, великій росситъ Петръ!
Преосвященный во всю нашу бытность, препровождаемую кушаньемъ, дессертомъ, закусками, музыкою и ласковымъ хозяйскимъ пріемомъ, былъ очень недоволенъ, что такое гостепріимство связано съ порядкомъ, связывающимъ y него руки, ноги и языкъ.
На четвертый день, позавтракавши, отъ?халъ домой. По пути за?хали въ путивльскій Молчанскій монастырь, гд? приняты были игуменомъ Мануиломъ Левицкимъ и угощены. Подъ образомъ и подъ именемъ «благочинія» забавлялись осмотромъ церкви и церковныхъ утварей. Въ одной, — помнится, — воскресенской церкви, показали преосвященному большой молитвенникъ въ листъ, въ переплет? подъ б?лымъ пергаментомъ, въ позолоченномъ обр?з?. Очень новъ и чистъ. Повидимому, его хранили, какъ р?дкость. При начал? книги, на первомъ б?ломъ лист?, написанъ рукою вкладчика стихъ стариннымъ малороссійскимъ, см?шаннымъ съ польскимъ, языкомъ:
«Гды будешь по сей кныз? благаго благоты тако: Не рачь, молю, и мене въ увъ часъ забываты».
Писано твердымъ, и по тогдашнему времени не худымъ малороссійскимъ почеркомъ и подписано: «Иванъ Мазепа полковой асаулъ».
Преосвященный взялъ его въ свою библіотеку, которая потомъ вм?ст? съ преосвященнымъ и съ молитвенникомъ умерла. А если-бы любостяжательность іерарха не тронула сей вещи съ своего м?ста, она бы и теперь и на будущія времена служила для церкви памятникомъ т?хъ изв?стныхъ по исторіи временъ, въ которыя жилъ вкладчикъ, бывшій потомъ гетманъ Мазепа, и кончившій жизнь свою вм?ст? съ изм?ною Петру Великому, во время войны противъ Карла XII, короля шведскаго.
Многіе путивльскіе купцы, которые были побогаче другихъ,
269
удостоены архипастырскаго благословенія и пос?щенія, гд? обыкновенно, при вопл? вокальной архіерейской музыки, пили и ?ли чрезъ ц?лый день, a въ монастырь къ игумену возвращалися спать. Хозяинъ нашъ былъ челов?къ бывалой, в?домой и добрый. Въ младол?тств? своемъ находился онъ при кіевскомъ митрополит? Рафаил? Заборовскомъ дворецкимъ, и въ управленіи деревень, сл?дственно старинный архіерейскій солдатъ и знатокъ вс?хъ по части духовной обрядовъ и подробностей. Онъ находилъ удовольствіе заслуживать любовь и доброе о себ? мн?ніе y знатныхъ духовныхъ лицъ и им?лъ непорочное любочестіе, кому можно т?мъ хвалиться. Чему всегдашнимъ y него доказательствомъ была книга въ переплет? съ подлинными къ нему письмами отъ преосвященнаго митрополита московскаго Тимо?ея Щербацкаго, Тихона епископа воронежскаго, бывшаго с?вскаго и другихъ духовныхъ властей.
Сіи письма, хотя не заключали важной въ себ? матеріи, но поелику писаны особами, посвятившими себя словесности и регулярной жизни, то и не была въ нихъ потеряна граматическая правильность, риторическая пріятность, и иногда дружескія, благопристойныя и остроумныя шутки. Все сіе было для меня полезнымъ навыкомъ, a паче въ такія времена, когда р?дко гд? ум?ли правильно мыслить и говорить, кром? академиковъ, которые питаются очень жирно и не приносятъ государству пользы ни на булавочную головку, кром? задачъ праздностію порожденныхъ.
По вы?зд? изъ Путивля за?хали по пути въ сел? Есман? къ священнику отцу Ивану Л?вицкому, кіевской eпapxiи. На ту же самую пору случилось туда же за?хать одному изъ малороссіянъ, котораго попъ-хозяинъ поименовалъ полковникомъ Гриневымъ.
Лишь только сей Гриневъ сошелся съ нашимъ архіереемъ, то вдругъ нев?домо изъ чего начались y нихъ диспуты философическіе, теологическіе, физическіе, математическіе, астрономическіе, астрологическіе, метафизическіе, филантропическіе и проч. Они бросалися изъ матеріи въ матерію, другъ противъ друга кричали, утверждали, опровергали, важничали, см?ялись, сердились, хохотали, садились, вставали, ходили, б?гали, — крику полны горницы, a д?ла ничего. Двадцать часовъ съ лишнимъ y меня невы-
270
ходилъ подносъ изъ рукъ — съ рюмками, стаканами, чашками безъ кушанья, въ спорахъ при попойк?, a конца ничему не было видно. Уже я лишался силъ, хотя подвигъ сей былъ уже для меня и не новой, какъ къ счастію моему и ихъ, они поссорились.
Гриневъ бросился въ свой покой, архіерей, возс?въ на лавку, не могъ уже встать, завалился за столъ и заснулъ. Проснувшись, незаботились другъ съ другомъ вид?ться и спросить о здоровь?. Они разъ?хались по домамъ, оставя споръ свой р?шить академикамъ, которымъ н?тъ лучшаго д?ла.
Вышеупомянутый игуменъ M a н y и л ъ вскор? посл? сего, будучи въ С?вск? череднымъ консисторскимъ членомъ, сообщилъ мн?, что отъ камеръ-гера Сафонова приготовлены были для архіерея, въ бытность его въ Тернахъ, многіе подарки, состоящіе въ лошадяхъ, коврахъ, коляск?, салфеточныхъ и скатертныхъ полотнахъ и прочихъ своего завода и работы вещахъ, кои работаются y него съ отличнымъ искуствомъ. «Но все сіе, говорилъ игуменъ, оставлено, когда увид?лъ Сафоновъ, что онъ y себя, вм?сто архіерея и вояжира, угощаетъ бурлака, который т?мъ опасн?е, что знаетъ языки и во многомъ св?дущъ».
Если бы я исторію мою пополнилъ важн?йшими или достойн?йшими любопытства описаніями, то не им?ла бы она исторической истины. Природа не сотворила меня лгать и любить ложь, почему ми?ологію, метафизику, кабалистику и романсы безъ нравственности почитаю и для себя мертвыми, и себя для нихъ мертвымъ. Я люблю говорить то, что понятно, и люблю слушать то, что ясно и полезно. Для меня понятно, наприм., возстановить и утвердить порядокъ правленія, но не на мой вкусъ: « поставить зданіе на незыблемыхъ столбахъ политическихъ». Я могу написать: изнеможеніе или остатокъ законной силы и власти, но никогда не напишу: «единая т?нь колоссальнаго могущества». Я могу написать: паденіе государства и его законовъ, но не напишу: «потеря тяжести, равнов?сія политическихъ постановленій». Кто такъ пишетъ, тотъ моей своеобычливости кажется такимъ аптекаремъ, который въ одной ступ? толчетъ исторію съ механикой.
Я могу говорить: французы уклонились отъ порядка, истины, должности, но не скажу: «французы уклонились отъ знаменъ философіи». Я могу говорить, что духовенство могло бы произ-
271
вести споры за в?ру, проклятія и козни, но не скажу: «что духовенство зажгло бы религіозную войну». Я разум?ю значеніе: отвратительнаго самолюбія, но гнушаюсь «гнуснымъ эгоизмомъ». Мн? понятно: изступленіе народа во время всеобщаго мятежа, но отвратителенъ «энтузіазмъ народа въ сію эпоху революціонной бури». Мн? понятно: французы зараженные изступленіемъ своихъ соотечественниковъ, но см?шно: «наэлектризованные сообщительнымъ энтузіазмомъ французскихъ патріотовъ». Я разум?ю: ужасное смятеніе народа въ такой уже было степени, что всякая преграда благоразумія — безсильна была отвратить его, но стыжусь разум?ть: «р?ка революціонная, которой берега низко опущены, разливалась съ такою быстротою, что уносила съ собою вс? оплоты, которыми хот?ли поздно удержать ее». Н?тъ никакого таинства, что кровожаждущему Робеспьеру отрублена голова на эшафот?, 9-го термидора, при радостномъ рукоплесканіи всего народа. Но не кстати загадка: «Глухой ревъ, который бываетъ предтечею бури, возв?стилъ ея приближеніе, 8-го термидора громъ загрем?лъ, a 9-го термидора ударъ совершился». Стр?льцы, физики и канонеры говорятъ, что прежде совершается ударъ, a посл? ударяетъ громъ; y нашихъ ораторовъ напротивъ. Пусть такъ пишетъ современникъ мой Сегюръ: онъ челов?къ государственный. Пусть такъ переводитъ соотечественникъ мой Измайловъ: онъ ум?етъ говорить по-французски и я люблю читать его Евгенія Лукича, представляющаго не картину, но истинную исторію. Я люблю собственный томъ моихъ родовитыхъ предковъ, кои переводили, наприм?ръ, троянскую исторію, писали царственную книгу царя Ивана Васильевича, не исключая и чудесъ, безъ которыхъ въ т? времена нельзя было обойтись. Люблю «Древнюю Россійскую Вивліо?ику» и еще, если угодно, люблю «Жизнь Никона патріарха», который не былъ умн?е моего архіерея. A келейникъ его Шушеринъ, который писалъ его жизнь, былъ тоже что и я, съ тою только разницею, что онъ писалъ жизнь своего патріарха съ прим?сомъ къ ней чудесъ, a я пишу д?янія моего принца-архіерея безъ прибавки къ нимъ постороннихъ чудесъ.
(Продолженіе сл?дуетъ).
Сетевая Версия Е. Кутьковой.
Часть 1
Часть 2
Часть 3
Часть 4
Часть 5
Часть 6
Часть 7
Часть 8
Часть 9
